Неярко освещённый изнутри еле тлеющим огнём костра, вход в здание был всего в полусотне шагов, когда бесшумно шагающая по песочку пляжа девушка потрясённо замерла. Несколько тёмных человеческих силуэтов, на секунду возникнув на светлом фоне проёма, исчезли внутри здания. И сразу внутри раздались дикие вопли.

– Иван! – Выхватив пистолет, вне себя от ужаса, Таня бросилась в дом.

Снов Маляренко не видел. Он просто спал. Потом палуба заходила ходуном и на него упала громадная и тяжёлая волна, придавив его так, что невозможно было вздохнуть.

– …ан! И сразу. Как молотком по рельсу. Дзанг, дзанг, дзанг.

Пулемётная частота выстрелов разбудила Ваню окончательно. На нём лежало что-то жутко вонючее и тяжёлое. Рядом орали несколько голосов и кто-то нечеловечески визжал.

– Ах ты ж!

Маляренко столкнул с себя мёртвое тело и вцепился в ещё один вонючий комок тьмы. Тьма завизжала и попыталась ткнуть Ивана заточенной деревяшкой, но тут сзади прилетел удар мачете и замотанный в жуткое тряпье человек разом лишился обеих ступней. Треснув противника по макушке кулаком, Иван, наконец, подхватил автомат.

Время остановилось. Алые языки огня лениво облизывающие угли в очаге, застыли, окрасив полумрак каменного мешка кроваво-красным.

«Там только шесть патронов. Только шесть. Чужой. Пять. Чужой. Четыре. Три. Чужой. Два. Один. Всё.»

Через секунду всё закончилось. Кошмар исчез. Остались мёртвые тела, запах крови, сгоревшего пороха и пролитого в огонь супа. В почти кромешной тьме Иван метался по комнате, схватив своё мачете, и вглядывался в лежащих и сидящих людей, полосуя любого, кого не узнавал.

– Огня! Огня! Живо!

Нереально ярким пламенем загорелась промасленная ветошь возле немца, осветив картину полного разгрома. У входа изломанной кучей лежало пять или семь тел налётчиков. Ещё трое лежали прямо в центре комнаты, возле потухшего костра.

– Танька, дверь ахтунг! Ферштейн?

– Ja. – Таня странно вcхлипнула. «А мои?»

– Сашка? Сашка?

– Нет. – Франц мелко дрожа указывал на лежащего в углу Александра. «Нет. Только не это!»

– Игорь?

– Здесь.

– Франц?

– Я.