Тварь почти по-человечьи закричала а потом умерла. А потом Иван заорал что-то невнятное и сам понёсся вперёд, рубя направо-налево.

Вид мужиков, вернувшихся в Юрьево, был ужасен. Не помогло ни купание в холодном ручье, ни экспресс-стирка – охотники были с ног до головы устряпаны кровью. К счастью и величайшему облегчению Маляренко, ВСЯ кровь была собачья. Ни на одном из бойцов не было ни царапины! А из трёх десятков псов в степь удрало меньше трети. Проблема со сворой на какое-то время была решена. «Повезло, а вот что же мне с этим Лёхой делать?»

На самом деле вопрос как поступить с рыжим волновал Ваню куда больше, чем все собаки и девичьи разборки вместе взятые. Ему предстояло СУДИТЬ. Как это сделать по уму, да так, чтобы все его люди приняли его решение и осознали, что он, босс, суров, но справедлив, Иван и понятия не имел.

Лёха Демидов, в отличие от своего другана Валентина, своей жизнью на ферме в старом домишке, крытом камышом, был очень недоволен. Поддавшись на уговоры жены, он согласился остаться тут, втайне надеясь, что так высоко оценивший их дела Босс, найдёт ему другое занятие. Да и дом хотелось свой. И не делить с этой размазнёй Валиком. И в земле ковыряться – зае… Агроном этот – сука занудливая. А Босс, похоже, о нём и не вспоминал. Урод!

Жизнь на природе Лёху достала окончательно. Жена плакала и упрашивала его смириться и потерпеть, но мужика уже начало «заносить» и как-то весенним утром, получая от Юры задание на день, он сорвался.

Юра не хотел выносить сор из избы, решив разобраться лично, но Толик уже успел отчитаться перед хозяйкой и дело приняло крутой оборот. Маша желала крови.

– Доставайте его оттуда.

Иван сидел на старом кресле от «Газели» с самым мрачным видом. Что делать – он не знал. Друга побили – плохо. Надо мстить. Человек не сдержал своей клятвы – плохо. Слово здесь, в этом мире, было всем. Вообще – всем. За слова здесь надо отвечать. А тем более за поступки.

«Выгнать? Так ещё чего доброго в разбойники подастся. Парень то он шебутной, а жрать его семье точно будет нечего. По уму б его повесить…» Взгляд хозяина упал на заплаканную жену и трёхлетнего сынишку Лёхи.

«Угу, вот так кровники и появляются. Что мне, пацана и мать тоже вешать?» Маляренко передёрнуло.

«Ладно, скажу Олегу – пусть по башке настучит, да и выставлю всю его семейку нахрен!» Приняв такое решение, Иван успокоился.

– Ну что скажешь, дорогой?

Лёха Демидов, светя фонарями, поставленными ему Олегом, нагло ухмылялся, глядя прямо в ненавистное лицо шефа.

– Я тебе не дорогой. Понял? И добавил ещё пару крепких словечек. Хутор замер.