– Соблаговолю, – улыбнулся Олег. – А лошади хоть найдутся? И коляска для Елены?

– Всё будет! – величаво заверил его Гуго. – Король я или не король?

Сухов привстал на колени и подполз к Инегельду, благодушно выслушивавшему всякую чушь от пьяненьких маркизов с баронами.

– Слышь, Клык? Король нас в Павию зовёт, только не морем. Ты как насчёт конной прогулки? Возьмёшь с собою полусотню…

– …Полусотню Тудора! – договорил князь.

– Можно и Тудора. А я тогда «чёртову дюжину» прихвачу…

– И меня, и меня! – забеспокоился Пончик, отрываясь от сочной пулярки.

– И тебя.

– А я Котяна возьму, – подала голос Мелиссина. – И булгар моих. Можно, ваше величество?

– Можно! – решительно кивнул Гуго, да так, что шея чуть не хрустнула. – Король я или не король?

– Ладно, – кивнул Инегельд. – Тогда что? Тогда ярлы пущай в Геную следуют. Слышь, Карл? Подождёшь нас в Генуе!

– Добро! – сказал Вилобородый с набитым ртом.

Сидевший неподалёку Либиар Лысый утвердительно наклонил голову, а Вуефаст Дорога, дурачась, изобразил нижайший поклон, принятый на приёмах у базилевса, отчего расплескал вино и развеселил товарищей.

– А не боится ли магистр, – проговорил Бозон Тосканский, – в наших понятиях – герцог, что полусотни норманнов маловато будет, чтобы сохранить и золото, и голову?

Сухов внимательно посмотрел на маркграфа. М-да. Вино не раздобрило Бозона, а прибавило агрессии и пьяной злости.

– Не боюсь, – спокойно ответил Олег. – Потому как на лодьях останутся еще шесть сотен, в ваших понятиях – шесть тысяч отборнейших воинов, поскольку любой варяг стоит десятерых. Если надо, они пройдут всю Италию вдоль или поперёк, чтобы только мне помочь. Пройдут, удобряя землю кровью врагов. Эти люди, маркграф, за последний месяц взяли приступом Амальфи, Неаполь и Рим.

– Рим?! – не поверил Бозон.

– Рим, – по-прежнему спокойно сказал Сухов.

– Это правда, маркграф, – подтвердила Мелиссина.

Тот лишь головою покачал, несколько обалдев, и тут же загорелся новой идеей.