— Какой полагаете ППП?[149] — осторожно, как спрашивают родственников о состоянии ракового больного, поинтересовался Ворошилов.
— Не менее ПЯТИДЕСЯТИ процентов в первые сутки боя! — четко, твердо, уверенно ответил Руссиянов. — И что же? Наше дело солдатское, стреляй да умирай…
— Мясником тебя назовут… скажут, врага трупами завалил… — с горечью заметил Ворошилов.
— Кто скажет? — Руссиянов с удивлением глянул на Ворошилова. — А… суки штабные… Так мне боевую задачу надо выполнить… Любой ценой. Надо будет — я комендантский взвод в окоп положу и сам рядом с винтовкой лягу.
— Вместе ляжем, Иван Никитич… Вместе… — с грустной улыбкой сказал Ворошилов.
Запись в Журнале Боевых действий 25-го танкового полка 7-й танковой дивизии вермахта:
«В течение дня полк уничтожил бронепоезд, 15 колесных машин, 5 полевых и 6 противотанковых орудий большевиков в битве за Zalessie.
Однако вследствие больших потерь в танках из трех батальонов полка сформировано два батальона. В строю находятся 149 танков.
Командир полка оберст фон Ротенбург был тяжело ранен при взрыве большевистского бронепоезда. Так как полк находится в отрыве от главных сил дивизии, то ему предложено было эвакуироваться вначале на самолете „Физелер Шторьх“, а затем на бронемашине. Полковник отказался от обоих вариантов. Отказался он также от танкового эскорта, ибо полк был уже серьезно потрепан, и отправился на лечение на автомобиле.
По сообщениям полевой жандармерии, автомобиль с полковником фон Ротенбургом найден на шоссе, не доезжая Сморгони. Полковник и его спутники зверски убиты холодным оружием. На обочине шоссе многочисленные следы копыт, уходящие в лес. Казаки?»[150]