Первый вестовой сорвался с места, чтобы лететь сломя голову на Ивановскую горку к Боброку и Владимиру Серпуховскому с приказом великого князя. На батарее же происходило что-то непонятное. Адаш собрал вокруг себя орудийную прислугу, которой осталось в живых, дай бог, треть, и проводил какое-то собрание, показывая рукой то в одну сторону, то в противоположную.

— Что он там делает? — удивленно спросил великий князь.

— Определяет лучшего наводчика, — сообразил Сашка.

Собрание на батарее завершилось. Прислуга бросилась к пушкам. Две пушки уже были повернуты в сторону Большого полка, еще две были развернуты в сторону Неглинки, где скопились пытающиеся переправиться через нее остатки полка Левого крыла, преследуемые горской конницей. Все четыре пушки были быстро заряжены, и около одной из них опустился на колено невзрачный мужичонка. Немного поколдовав около нее, он отошел.

Пушка рявкнула, и бомба со свистом унеслась в сторону Большого полка. Следом за первой туда же пошла и вторая. Обе бомбы разорвались аккуратно в самом центре ордынского строя. Два десятка погибших и раненых — далеко не фатальная потеря, но психологический эффект от действия ожившей артиллерии великого князя оказался весьма существенным.

Ордынцы дрогнули, а Большой полк и дружинники Ольгердовичей поднажали. Не получая свежих подкреплений, стали потихоньку отступать ордынцы и на правом фланге.

А невзрачный мужичонка положил несколько бомб с небольшим недолетом на берегу Неглинки в тылу атакующих горцев. Разрывы заставили их отскочить и оценить ситуацию. Зато воины полка Левого крыла, словно опомнившись, обернулись и, увидев перед собой противника слабого и количественно, и по вооружению, бросились в атаку. Стали возвращаться на поле боя даже те, кто успел удрать за Неглинку. И уже горцы теперь удирали, а их преследовала великокняжеская конница. Остатки левофлангового полка прекратили преследование, лишь достигнув позиции, занимаемой полком в начале битвы. Левое крыло великокняжеского войска было восстановлено.

Горцы же, заметив, что преследование прекратилось, остановились под Ивановской горкой. Туда же отскочила конница из центра и с правого фланга — перевести дух и перегруппироваться.

Но в этот самый момент с холма на них скатился отряд Боброка и Владимира Серпуховского, сидевший с начала битвы в засаде. Количественно ордынцы его превосходили существенно. Однако они только что вышли из битвы уставшими и разочарованными тем, что близкая, казалось бы, победа так и не далась им в руки. Воины же Боброка и Владимира были настолько вдохновлены стойкостью своих товарищей, что ударили с утроенной энергией. Ордынцы дрогнули и начали пятиться.