Той же зимой Дарник поехал на очередной съезд князей в каганскую столицу. Там его уже узаконенно величали липовско-гребенским князем, что было весьма приятно. Каган Влас тоже светился от удовольствия: соперничество с могущественным Гребнем прекратилось, беспокойное степное подбрюшье усмирено дарникской рукой, а сам Рыбья Кровь в Айдаре держался хоть и с достоинством, но весьма скромно.

Не преминула воспользоваться случаем, чтобы пожаловать в Айдар, и Всеслава. На этот раз у нее была серьезная причина для встречи с мужем.

— Я хочу иметь от тебя сына, — сказала она ему, застав врасплох на гостином дворе.

Дарник никакой отговорки придумать не сумел и целую неделю прожил с княжной покладистым любящим мужем. Отчаянно замахал руками, лишь когда она заикнулась о своей поездке в Новолипов:

— Ни за что! Для тебя там места нет!

— Да не трону я твоих наложниц. Мне просто посмотреть интересно, — настаивала Всеслава. — А что будет, если я без твоего разрешения возьму и приеду?

— Все, кто с тобой приедет, будут казнены, — просто объяснил муж.

Она пристально посмотрела на него и поняла, что это отнюдь не шутка.

Отдав ей все солиды и дирхемы, что имел с собой, Рыбья Кровь удирал из Айдара во все лопатки. Простил жене и высылку Зорьки, и смерть Адаш, только бы княжна держалась от него подальше.

Что действительно приносило ему удовлетворение, так это присутствие рядом сыновей, вернее, их полное соответствие его отцовско-княжеским требованиям. Наверное, будь они поленивей и покапризней, Дарник отдал бы их словенскому, хазарскому и ромейскому учителям и раз в неделю расспрашивал бы об успехах. А так два неугомонных сорванца с двух сторон столь рьяно атаковали его смышленым не по годам любопытством, что отцу приходилось изрядно напрягаться, чтобы должным образом отвечать на все их вопросы.

Уже через полгода Тур и Смуга свободно болтали по-хазарски и по-ромейски, мчались на лошадях не хуже степной ребятни и стойко переносили усталость в дальних поездках. Хорошо помня старое ромейское изречение: хочешь кого-то чему-то научить — позволь ему давать тебе советы, — Дарник целиком взял его себе за правило.

— Я никак не могу найти в «Стратегиконе» то место, где говорится, что именно должно быть обеспечено в день сражения, — говорил сыновьям, листая толстую книгу.

— Что бы такое спросить у воевод, на что бы они не сумели ответить? — как бы случайно проговаривался он при них вслух.

— Не знаю, кого первым из послов принимать? — озабоченно вздыхал за игрой с ними в шахматы-затрикий.

И тут же добивался нужного ответа от малолетних советников.