А для матушки твоей, Натальи Кирилловны, Софья – падчерица. Слыхивал, наверно, сказку про Золушку?

— Нет. Расскажи.

Пришлось рассказывать.

* * *

— Ты когда в другой раз придёшь? — спросил Пётр на прощание.

— До лета не свидимся, — ответила Софи. — Да и летом встретимся только если ты захочешь на корабле по морю пройти и приедешь в Архангельск. Проведывать тебя станет фрейлина Уокер. Ты её знаешь, это та самая Лиза, которая сердита на тебя.

— А если я прикажу чтобы приезжала ты?

— Бабами бабы командуют, а ты, поскольку мужчина, парнями распоряжайся, — резко высказалась Софи. Признаться, царевич её несколько раздражал. Детскость его была не такая, как во взращённых нашими трудами английских школярах. Чересчур царственной. — Через седмицу или около того мне приказано исполнить волю госпожи моей в месте дальнем и хладном.

— Какую волю? Где? В Архангельске?

— Софья Алексеевна не поручала мне рассказывать тебе об этом. Не могу же я самовольничать! Но ты же царь! Можешь сам спросить её об этом письмом. Или лично. Да хоть бы приказать ей сюда явиться и доложить.

— Эй! Чернил и бумаги! — крикнул в пространство будущий император. Вскоре затребованное было доставлено и юноша собственноручно написал записку.

"Софья! Повелеваю тибе явитца ко мне. Пётр."

— Дозволь, государь, я перебелю. А то бумага тебе попалась неровная, буквы показывает неправильно.

— Да, перепиши, — и через несколько минут: – Почему так долго? А ну, дай прочту! — Пётр схватил бумагу не дав чернилам просохнуть.

— "Любезная сестрица моя Софьюшка! Мы столь давно не встречались, что я стал беспокоен, здорова ли ты? Не откажи, порадуй брата твоего встревоженного столь долгой неизвестностью, навести меня в селе Преображенском, а то я так занят изучением премудростей военных, что времени приехать к тебе не имею." Хм, — Пётр глянул на меня слегка ошалевшим взглядом. — Неладно выходит. А раньше ещё более неладно было. Коня! — крикнул он снова в пустое пространство.

— Бюджет посмотришь, когда вернёшься? — ехидно напомнила Софи.

— Ладно, — вдруг остановил свой порыв наш венценосный собеседник. — Показывай, чего там. И объясняй.

— Я, ваше величество, государственным делам не обучена, — с ехидством в мыслях отбрила Софи. — Это сестрице твоей батюшка ваш Алексей Михайлович, царство ему небесное, мог что-то растолковывать, а мои родители простые дворяне.

Пётр смотрел на Софи злым взглядом и о чём-то напряжённо размышлял. Не привык он, видимо, к тому, чтобы ему перечили. К тому же девка перед ним. Пусть и одетая в мужское платье и при шпаге, но с косичкой, перекинутой на грудь через плечо. Дерзкая и самоуверенная.