– Шаг назад – и мы в рубке. – Роман действительно попятился. – Встанем за разными траверсами – придется басурманам два снаряда на нас потратить.

Кадровые моряки вовсе не собирались уходить с мостика, поэтому хронокорректоры постеснялись прятаться под броней рубки. К тому же противник пока не стрелял, так что непосредственной опасности не было.

Оглушительно взревели орудия главного калибра, выбросив три снаряда в сторону головного линкора неприятеля. Хотя из каждой башни выглядывали два двенадцатидюймовых ствола, пушки стреляли поочередно. При сдвоенном залпе чудовищная сила отдачи могла повредить механическую часть.

Головной линкор тоже начал отворачивать, ложась на курс, параллельный русской эскадре. Роман навел на него бинокль, чтобы разглядеть получше, но в этот момент снаряды «Евстафия», проведя в полете около четверти минуты, разорвались около мишени. Возле турецкого линкора поднялись огромные, с линкор размером, водяные стены, сквозь которые сверкнула ярко-красная вспышка – верный признак, что хотя бы один снаряд ударил в броню.

Сразу несколько голосов прокричали восторженно и возбужденно:

– Попали… Есть попадание… Взорвался на броне!

Фонтаны воды рассыпались брызгами, и стало понятно, что головным идет «Султан Осман» английской постройки. Определить это было несложно по нагромождению башен на палубе. Вслед за ним повернул на зюйд «Гебен» – никто из русских офицеров не называл его «Султан Селим». Формально подняв турецкий флаг, линейный крейсер оставался кораблем германского флота, на нем по-прежнему служила немецкая команда.

Закончив поворот, «Гебен» тоже дал залп из пяти башен – к общему удивлению, было видно, как над линейным крейсером поднялись пять темных точек и полетели в сторону «Евстафия». Снаряды легли с небольшим недолетом, лишь поднятые ими водяные фонтаны пролились на палубу флагманского броненосца.

«Евстафий» повторно выстрелил главным калибром, из казематов застучали шестидюймовки. Эбергард осведомился с искренним недоумением:

– Господа, вы тоже видели, как в нас летят снаряды? Как такое возможно? Ведь снаряды летят быстрее звука, их нельзя увидеть, как нельзя увидеть летящую пулю!

– Снаряды были нацелены точно в нас, поэтому мы наблюдали только перемещение по высоте, – объяснил физик Мамаев, известный на корабле как штабс-капитан Кагебеев. – Угловое перемещение по вертикали происходит сравнительно медленно, поэтому снаряды видны невооруженным глазом.

Адмирал удивленно поднял брови, но тут вокруг снова закричали о новых попаданиях. Штабной капитан 1-го ранга Павлик Остелецкий принялся рассказывать Эбергарду, что, пока тот разговаривал с пехотинцами, в «Османа» попали два шестидюймовых снаряда, а залп главного калибра накрыл цель, но прямых попаданий не было. Галанин перебил его жалобой, что «Златоуст» не спускает сигнал неправильной дальности, а также дублирует свою ошибку по радио, заглушая передачу с антенн «Евстафия». Дистанция тем временем сократилась до 39 кабельтовых.