- Ага, Ганс почувствовал, что становится жарко, - пошутил Фриц, как только кельнер

отошел достаточно далеко. И продолжил, внимательно глядя на удивленные лица. -

Камрады, вынужден вас огорчить, но мы трое внесены поляками в списки военных

преступников за расстрел пленных и насилия над мирным населением. Кроме того, тебя,

Куно, требуют евреи из этого их государства, - на лице Фрица появилась брезгливая

гримаса, - Израиль. За насилия и уничтожение иудеев в период службы в Заксенхаузене.

Пока переговоры только начались, но мне удалось узнать, что вероятнее всего... -

Кнохляйн замолчал, пережидая пока кельнер поставит на столик заказанное пиво,

рюмочку шнапса и три блюда с сосисками. Расплатился сам, пресекая возражения

собеседников, и продолжил, когда они остались одни и выпили под традиционное

"Прозит" по глотку:

- Вероятнее всего наши бонзы примут предложение современной Германии о

присоединении. Немцы все же, хотя у них там что-то вроде очередного издания Веймара.

Живут получше, и даже вооруженные силы есть, но полностью легли под американцев. -

Он печально кивнул головой. - Так что ждет нас дорога дальняя и квартира с

зарешеченными окнами. Думаю, стоит только появиться здесь первому же полицейскому

из будущего и мы окажемся в казенном учреждении... Но мне, честно говоря совершенно

не хочется проверять насколько справедливо или несправедливо современное немецкое

правосудие. Думаю и вам тоже.

Кнохляйн замолчал и, подняв кружку, сделал несколько глотков. Тишина за столиком