Хуже, если нас выдадут евреям или янки - ни те, ни другие, насколько я разузнал, в таких
случаях вообще не заморачиваются юридическими формальностями. Украдут, вывезут к
себе, а потом повесят. А правительство Германии сделает вид, что ничего не произошло...
- У французов и англичан научились, - заметил вдруг Куно.- Мне отец рассказывал,
что в конце Великой войны те тоже много чего обещали, если Германия капитулирует, а
потом раздели нас догола. Короче, я вам верю, гауптштурмфюрер.
- А ты Ганс? - пристально глядя в глаза спросил у Нойнера Кнохляйн.
- Доннерветер, я с вами. Только когда будем в Сибири снег убирать, будете мне
помогать, я этому не обучен...
Невысокий сухонький старичок с длинной жиденькой бородкой проскользнул в
чайхану, суетливо озираясь, прошмыгнул к дастархану в дальнем углу веранды и вежливо
поздоровался с сидящими там аксакалами: