обозревающий безоблачное небо. Низко, тепло. Мухи не кусают. А даже если и кусают?

Пофиг на мух. На всё пофиг. Лежать!!! И не двигаться! Егор сидел на рюкзаке в

термобельевине и капроновых штанах на голое тело. От спины валил пар, словно из

трубы. Надо бы начать распоряжаться, двигаться, людей поискать... Но нет сил. Нет

мыслей. Нет желания...

Влад, привалившийся к низенькой каменной кладке заборчика... Капитан Усольцев.

Плашмя, ноги подняты на рюкзак... Наташа... Привал... Отдых... Перекур...Хорошо...

Все-таки человек ужасно живучая скотина. Первым зашевелился Санек. Подошел на

подгибающихся ногах к Наташе, пощупал пульс, послушал дыхание. Улыбнулся. Достал

из клапана аптечку, не целиком, только "дежурный комплект", сделал укол, вручил

больной горсть таблеток. Тем временем, начали оживать остальные. Появились котелки,

зашипели горелки, сам собой возник "дастархан" на спине лежащего рюкзака. Егор и

Сергей двинулись к дому, пообщаться с хозяевами. Пять минут полной неподвижности -

это очень много. Если добавить немного силы воли и понимания необходимости

движения.

Отцы-командиры вернулись с местным аксакалом привычного облика. Для аксакала

привычного. Грязный стеганный чапан, бесформенные штаны, засаленный тюбетей,

растоптанные кожаные сапоги с галошами. Смуглое, морщинистое лицо. Длинная узкая

седая борода. Короткий узловатый посох, до блеска отполированный старческими руками.

И полное незнание русского языка. Следом за процессией, на порядочной дистанции шел