— Я понял только слово «цельнолитая», — вздохнул рабочий.
— Ладно, проехали. — Наталья смутилась и раздражённо мотнула локтем. — Фигня в том, что попала я сюда именно из-за вас. Точнее, из-за «Слова…».
Она с укоризной посмотрела на них обоих.
— Ну скажите, зачем вы утащили рукопись из древлехранилища? У меня было бы время понять, что Вадик за гусь. И что-нибудь придумать. А так Вадик засёк маячок первым, вырубил вас и поставил меня перед фактом. Я даже не успела вытащить парализатор — он уже саданул по мне лучом. Может быть, я что-нибудь успела бы сделать…
— А если нет? — спросил Мякишев. — Кстати, а зачем «Слово…» нужно вам? И для чего оно нужно Вадику?..
Дверь загремела, и все трое обернулись на звук. В помещение вошёл парень с копной рыжих волос. На нём был такой же тёмный комбинезон, но, в отличие от Натальи, кармашки у него топорщились от вещей. В руках парень держал несколько глиняных мисок.
— Кушать подано. Садитесь жрать, пожалуйста, — неприветливо бросил он, ставя миску каждому на колени.
Когда он подошёл к Наталье, она вскинулась на него.
— Серёж, ты что, сдурел? Как я буду есть со связанными руками?
— А вот это не моё дело, — отозвался парень. — Вадик тебе по-хорошему предлагал? Предлагал. Ты заартачилась. Теперь привыкай кушать местную пищу.
Молодая женщина дёрнулась, как от удара током.
— Ты что… серьёзно? Хочешь оставить меня здесь? А ты забыл, как я тебе помогала… учила всему?
Парень отвёл взгляд и быстро ответил:
— Ничего не знаю, ничего не ведаю. Мои пятнадцать процентов. Моё дело — сторона.
Наталья сверкнула глазами.
— Вадик — ладно… Но ты-то что? За какие-то дебильные триста тысяч баксов предашь всё наше дело? Бросишь «Колодезь» и эти путешествия?
— Триста тысяч — это тоже неплохо. — Парень с довольным видом улыбнулся. — Домик на сочинском побережье себе куплю. Катьку туда привезу. Или Машку. Я ещё не решил. С крутой тачкой выбор большой.
— Какая же ты, сволочь, Серёжка… — с чувством протянула Наталья.
Серёжка развёл руками.
— Селяви. Ты нетолерантна, мать, но этот грех тебе простится.