— Поручик Дементьев? — князь вскинул брови.

Я поразился его самообладанию.

— Что вы здесь делаете? — он шагнул ко мне.

— Я вернулся за своей женщиной, — произнеся.

— За какой женщиной? — спросил он. — Вы что, голубчик, пьяны? Как вы здесь оказались?!

Я испугался, что сейчас он кликнет домочадцев, и все будет кончено. Меня запрут в темницу, а потом передадут цесаревичу Александру. В лучшем случае я еще раз увижу Аннет в окружении конвоиров. Так бездарно закончится моя попытка спасти ее.

Он стоял передо мною, необъятный, огромный, и я в ужасе понял, каким безрассудством было вот так лицом к лицу, один на один вступать в схватку с ним. Этот богатырь запросто справился бы с десятком таких, как я.

Уже не рассчитывая на победу, а попросту от отчаяния ударил я князя кинжалом в живот.

Охнув, Афанасий Федорович оттолкнул меня плечом и врезал мне кулаком в подбородок. Я прокатился вниз по лестнице и, чудом не свернув себе шею, опрокинулся на спину на площадке перед баней, ударился головой об стену и — самое обидное — выронил кинжал. Свалив меня мощным ударом, невзирая на рану, князь ринулся за мною следом, и не успел я подняться на ноги, как он бросился на меня. Я отбрыкнулся. Моя левая нога скользнула по правому боку Афанасия Федоровича, не причинив ему никакого вреда, зато правым каблуком я попал прямо в рану. Князь заревел от боли и свалился на меня. Мое лицо оказалось в зарослях его отвратительной бороды. От него несло какой-то мерзостью с луком. Он мог бы задушить меня, но вместо этого потянулся за кинжалом. И это было ошибкой, которой я сумел воспользоваться. Я вывернулся и выскочил из-под Афанасия Федоровича. Он поднимался на ноги, и я ударил его коленом в лоб. Мой удар не опрокинул его. Но он как-то дернулся, его правая рука, упиравшаяся в самый край ступени, соскользнула с нее, князь потерял равновесие и растянулся животом вниз. Я подхватил кинжал, бросился на противника и с размаху вонзил лезвие в спину. За время схватки мы не произнесли ни слова, князь только ревел, да где-то над нами верещала Аннет.

Но теперь, навалившись на Афанасия Федоровича, я дал волю словам.

— Вот тебе, скотина! Вот тебе! Получай за все!

Я еще несколько раз ударил его кинжалом. Он захрипел и обмяк.

— Ты убил его, — послышался шепот.

Я выдохнул, поднялся на ноги и обернулся. Надо мной на ступенях, ведущих наверх, стояла женщина.

Это ее видел я через подзорную трубу за столом с князем Дуровым. И она была похожа на Аннет так, как могла быть похожа родная сестра или мать в юные годы. Но это была не та женщина, которую в Москве увезли у меня из-под носа.