– Всё, господа мои хорошие, хватит на сегодня приключений и подвигов, – объявил Вырвиглаз. – Пора спать ложиться. Утро вечера мудренее. Может, утром и придумается что-нибудь гениальное. Никита Андреевич, прошу в мою палатку. Перед сном расскажете старику, что с вами происходило, где Маркус Эйвэ, где остальные…

Гешка вместе со сержантом Никоненко квартировал, теперь же одно спальное место в палатке временно освободилось.

– Ты же парнишка с понятиями? – в лоб спросил сержанта Сизый. – Знаешь ведь, что мы, русские люди, своим гостеприимством славимся на весь мир? Вот, то-то же. Поэтому выметайся на хрен из своей палатки! Не барин, пару ночей и с красноармейцами перекантуешься. И вообще, не понимаю, чего ты тут делаешь, иди посты проверь, на ночь бойцов дополнительно проинструктируй…

Вздохнул тяжело Никоненко, но спорить не стал, покладисто свернул свой спальный мешок и ушёл к подвесному мосту – решил лично на самый важный пост заступить.

Сизому и этого мало показалось, разобрал палатку, да и перенёс её метров на сто в сторону.

– Шумно тут очень, – объяснил своё решение. – Красноармейцы анекдоты в своей палатке очень уж громко травят, ржут как кони застоялые, спать не дают…

Вырвиглаз на середину палатки рюкзак, плотно набитый тротилом, вытащил.

– Пусть стол заменяет, – прошептал. Из-под спального мешка вытащил бутылку водки, приложил палец к губам: – Только тихо, а то если народ про водку узнает, то непременно взбунтуется. У меня так было уже один раз, в 1912 году, в экспедиции на реке Вилюй. Сейчас мы выпьем по капле, морским сухарём закусим, вы мне и поведаете о своих мытарствах. Мне-то вам, собственно, нечего рассказывать: мы даже и следов золота до сих пор не обнаружили, хотя по меди неплохие намечаются перспективы …

Свечу зажгли, выпили из крохотных походных рюмок, вставляемых при необходимости одна в другую, сухарями похрустели.

Ник профессору всё-всё и рассказал.

И о том, как «Проныра» утонул, о том, как они с Сизым шестерых «пятнистых» в Долину Теней отправили, об иностранном стрелке из миномёта, который потом цианистым калием отравился, о гибели всего отряда под грязевыми потоками, об Эйвэ, повредившем позвоночник, о нашествии леммингов, о походе через Мёртвую Тундру…

А главное, рассказал о показаниях беглого зэка и капитана утонувшей шхуны, о байке, поведанной Ванькиными детьми, а так же о своих соображениях и умозаключениях на этот счёт.

Вырвиглаз очень внимательно слушал, только изредка уточняющие вопросы задавал.

Когда Ник завершил свой рассказ, профессор ещё раз наполнил рюмки, скорбно головой покачал: