В комнате ничего не изменилось. Наполеон спал, отвернувшись к стене. Лампада под иконой давала достаточно света, и Андре, крадучись, пошёл к сундучку, накрытому топографической картой.

Скрипнула половица. Тихо щёлкнула пружина карманных часов, лежавших на столе. Андре не дышал. Наполеон перевернулся на спину.

«А ведь я могу его убить. И война кончится», – подумал юноша. Он смотрел на бледное лицо императора, на мешки усталости под прикрытыми веками, на приоткрытый рот с капелькой слюны в уголке губ.

«Нет, зарезать великого императора, как курицу - не по мне. Он – воин, а воины умирают на полях сражений. Я оставлю его судьбе и воле Господа».

Бонапарт как будто почувствовал что-то. Он повёл плечом, перевернулся на спину, шевельнул губами, замер в неудобной позе, но потом снова прижался правой щекой к подушке. Выждав несколько секунд, Андре скользнул к сундучку. Аккуратно снял карту, потрогал крышку. Она была закрыта. Андре измерил взглядом размеры ящика и проём окна.

«Дьявол! - выругался он про себя. - Нужно рисковать…» – он достал нож, просунул в щель над отверстием для ключа. Клинок упёрся в язычок замка.

Андре обыскал глазами комнату. На одном из стульев валялась небольшая подушка, какие подкладывают в каретах для амортизации толчков на ухабах.

«Как кстати!» - юноша дотянулся до мягкого квадрата парчи, набитого пухом, накрыл им сундук и нажал на ручку ножа. Крышка с тихим звоном отошла. На дне шкатулки лежал свёрток…

Где-то далеко предутреннюю тишину вспугнул крик петуха.

***

- Почему так долго? – генерал, успокаивая дрожь в пальцах, медленно натягивал сапоги.

- Сундучок не прошёл бы в окно. Пришлось вскрывать замок, – сын поправил седло на лошади и уложил свёрток в седельную сумку.

- Стой! Достань обратно. Неужели тебе не интересно, что там внутри?

- Нет, - Андре засмеялся и тихо сказал:

- Шучу, шучу. Я уже посмотрел. Это то, что ты думал?

- Покажи мне, - генерал встал, бережно взял в руки завёрнутый в тряпку предмет и вытащил его на свет.

В первых лучах восходящего солнца блеснуло достаточно длинное лезвие старинного копья, вернее - его половина.

- Ты хоть представляешь, что мы держим в руках? – генерал бережно стал заворачивать наконечник обратно в холст.

- Кусок старого железа, – Андре беззаботно улыбнулся и вскочил в седло.