Вечером 30 октября я вызвал Аппеля к себе в кабинет — ничего особенного, спешный доклад, внимания не привлечет. У меня ежедневно бывает до полусотни чиновников министерства и «Организации Тодта», военные, служащие самых разных ведомств, инженеры. Журнал посещений я вести запретил, незачем плодить бессмысленные бумаги.
Завтра суббота, формально день нерабочий — в здании на Паризерплац останутся только оперативные дежурные и еще десятка два сотрудников, обеспечивающих непрерывную координацию между важнейшими промышленными объектами. Прочие, включая начальство, отдыхают: стараюсь беречь персонал, людям и так нелегко.
Несомненно, Юлиус Аппель предпочел бы провести день с семьей, но от моего предложения посетить некую важную встречу не отказался, пускай и имел полное право.
Что за встреча, с кем, по какому вопросу, не спросил. Это тоже свидетельствует о многом, ненужное любопытство ему чуждо.
— Может быть, по бокальчику амонтильядо? — предложил я. — Употребление алкоголя в служебном кабинете — это единственная привилегия, которую можно себе позволить, зная, что тебе не вынесут порицания. Согласны?
— От таких предложений не отказываются, — мимолетно улыбнулся Аппель. Снова замолчал, предполагая, что я сам расскажу всё необходимое.
Небогатый личный бар у меня располагался в левой тумбе стола. Там же хранились простые фужеры темно-синего стекла.
— Ваше здоровье, доктор, — провозгласил господин Аппель. Чинно пригубил. — Значит, половина десятого?
— Именно, — я решился. — Хочу сразу предупредить: мы должны будем увидеться с весьма влиятельными персонами, которых… Которых не устраивает положение, сложившееся в Германии. И способных решительными действиями предотвратить назревающий кризис.
— Понимаю, — без паузы ответил Аппель. — Могу я уточнить,
— Уж точно не бюрократы средней руки, — сказал я, остерегаясь до времени упоминать персоналии. Неизвестно еще, как воспримет мой заместитель по «Организации Тодта» эдакую крамолу.
— Чего-то похожего следовало ожидать, — он едва заметно повел плечами. Выдержка изумительная. — Другое дело — методы. «Решительные методы» можно толковать очень пространно в самую разную сторону. Утопить страну в крови гражданской войны и как следствие потерпеть стремительное поражение в войне с внешним противником или остановиться на малом, выигрывая многое. Вы играете в шахматы? Мат ферзем на втором ходу партии по незащищенной диагонали. Но получается «Мат дурака» только в одном случае — если игрок-противник или очень неопытен, или очень невнимателен. А мне кажется, что дело обстоит совершенно иначе.