— Я как будто таскала кирпичи! — сказала жена. — Дай платок.

— Держи, — я отдал Люсе носовой платок, которым она вытерла вспотевший лоб. — А ты хоть раз таскала кирпичи?

Ответить она не успела: к нам подошел полковник, которого я здесь ужа пару раз мельком видел.

— Хочу вас поздравить, — сказал он, приветливо улыбаясь. — Ваш концерт прошел просто замечательно. Я начальник Дома Советской Армии. Вы говорили, что в Минске вам помогал ансамбль. Если будет нужна помощь, обращайтесь ко мне. У нас большой музыкальный коллектив, и желающие выступить с вами всегда найдутся. Держите бумагу, это номер моего рабочего телефона. Сейчас вас проводят к машине, на которой доставят домой. Рад буду вас у себя видеть.

Дома пришлось рассказывать о выступлении сначала матерям, а потом отцам с Татьяной. А показали наш концерт вечером в воскресенье седьмого мая. Вчера Люся сдала химию и сегодня бездельничала, проводя время по большей части у телевизора. В программе телепередач концерта не было, был художественный фильм. Сначала об изменении программы услышала жена, а потом за два часа до показа нам позвонили из телецентра, поэтому к началу концерта обе семьи собрались у нашего телевизора, который показывал лучше того, что был у Черезовых.

— Не ожидал, — сказал мой отец, когда все закончилось. — Я многое из того, что вы исполняли, уже слышал порознь, но все вместе производит совсем другое впечатление. И все шутки к месту, а рассказ о кирпичах… Вы видели, как все хохотали?

— Я не видел, — сказал Иван Алексеевич. — Я в это время сам хохотал. Ребята, а ведь это настоящая известность. Этот концерт наверняка будут еще не раз показывать, и не только по центральному телевидению.

— Я человек скромный, — заявил я всем. — Мне известность не нужна. Но страна должна знать своих героев!

— Ты от скромности не умрешь, — засмеялась Надежда.

— А чего от нее умирать? — сказал я. — С ней нужно уживаться, загнав в какой-нибудь угол, чтобы не мешала.

Когда Черезовы ушли к себе, нас огорошила Татьяна.

— Папа, — сказала она. — Я от вас, наверное, скоро уйду.

— Как уйдешь? — не понял отец. — Куда?

— Я хочу выйти замуж.

— И за кого? — спросила мама, которая после моих выходок восприняла это известие на удивление спокойно.

— Вы его не знаете. Это хореограф. Мы с ним вместе работаем. Это очень хороший человек.

— А учеба?

— Неужели всем обязательно заканчивать институт? У меня и так хорошая работа, а вдвоем мы неплохо зарабатываем.

— Хоть тебе ничье мнение не нужно, все-таки найди возможность нам его показать, — попросил я. — Любовь слепа, может быть, он не такой хороший, каким тебе кажется. Квартира у него хоть есть, или собираетесь жить в общежитии?