– Так это были вы?

– Да, вы помните? – Водитель был счастлив.

– Вас не узнать.

– Я мечтал тогда, что когда‑нибудь тоже смогу победить в этих гонках. Как вы думаете – когда они возобновятся?

– Думаю, что в будущем году обязательно.

– А вы‑то, вы‑то будете в них участвовать?

– Боюсь, что нет.

– Почему?

– Долго объяснять. Нет, действительно долго. Времени прошло много. Я другим стал.

Гонки… он ведь так и остался не побежденным, потому что на следующих соревнованиях за главный приз боролись уже без него. Его имени в списках уже не было. Он уехал во Францию учиться на пилота аэроплана. Ему уже не спуститься с небес на землю. Да и надо ли? Его время ушло. Зачем создавать конкуренцию. Пусть теперь этот водитель станет первым. А ему надо ставить перед собой другие задачи. Не стоит бороться за то, что ты уже однажды получил. Но как все это объяснишь? Через это надо пройти. Самому. Шаг за шагом. Вот несколько уроков преподать ему можно. Хотя, хотя авто‑то сейчас помощнее и поманевреннее тех, на которых в свое время упражнялся Шешель. Чему он его научит? Устарели его знания. Устарели.

Спасаломская в гриме бежала по коридору студии, следом за ней тянулся полупрозрачный воздушный шлейф, а в воздухе оставался запах духов. Вдохнешь воздух и сразу поймешь – кто был здесь несколькими мгновениями ранее. Стоять бы так с закрытыми глазами и пить его ртом и носом. Шлейф чем‑то походил на опущенные крылья, но стоит расправить их, полетит ведь. Не удержит ее земля. Она и со сложенными крыльями бежала так легко, что ноги ее почти не касались пола.

Съемочный график насыщен. Переступи порог студии, и тебе не выделят и минуты передохнуть. Разве чтоб перекусить немного. А то и принесут еду прямо в павильон, времени дадут только чтобы проглотить успел все сразу – не пережевывая особенно, совсем как удав. Не один десяток человек мысленно станут подгонять тебя. Тут уж волей‑неволей придется есть очень быстро. Так и желудок испортить недолго. Но кто об этом задумывается, пока тебя от боли не скрутит, а как только она отпустит – о ней забудешь до следующего приступа.

Спасаломская остановилась только на миг. Это верхняя часть ее тела остановилась, а ноги продолжали бежать.

– Здравствуйте, – бросила она Шешелю, улыбнулась, хотела еще что‑то сказать, а он ей и того больше, но позади нее появилась девушка, вооруженная кисточкой и косметическим набором.

– Идемте, идемте, – поторопила она Спасаломскую, обогнала, схватила ее за руку и увлекла за собой, – грим потечь может.

Спасаломская не сразу отвела от Шешеля взгляд. Ее уже уводили, а она еще смотрела на него. На лице ее читалось: «Извини».