- Понятно, а статистика?

- Маятник на поставленный вопрос ответил Петру-подводнику, что более 40 единиц духа имеет не более 5% из живущих в нашем городе, а более 1000 единиц – можно пересчитать на пальцах рук и ног одного человека…

Дух – выше чаши разума, он - совсем другое…

Дух – это что-то незримое и неосязаемое, это тихий шепот совести и любви… и еще, дух – направляет всю жизнь человека не для себя, а для других…

Дух – это то, что можно прочитать в каждой руне древнеславянской азбуки. Если глаза и сердце открыты. Не скажешь тут ничего словами, но это я так думаю…

Так вот, Витя, - продолжил Сергей.- Могу тебе рассказать о человеке, который преподал многим урок, урок духа. Это было также в школе, где я учился:

У нас в школе, в актовом зале, проходила встреча с участниками революции. После революции 1917 года прошло уже где-то 55 лет, и уже старенькие революционеры встречались в школе с молодежью. Как сейчас наши ветераны Великой отечественной войны, которых с каждым днём остается всё меньше. Тогда, в моём детстве, наша активная тетка-завуч загнала на эту встречу несколько классов, все мы расселись на стульях в зале. На сцену актового зала был приглашен сухонький старичок, которого с восторгом представила тетка-завуч. Она рассказала о наградах, которые имеет дедушка, о его революционном пути. Потом передала слово дедушке. Дедушка говорил о фронтах, боях, а потом обмолвился… Рассказал он о том, что являлся участником группы, которая ликвидировала царскую семью. Обмолвился о мотивах, дескать, если бы царя и его наследников не расстреляли, то злые белогвардейцы и капиталисты их захватили бы в свои руки, сделали своим знаменем, и воевали бы дальше, проливая пролетарскую кровь. Дословно не помню, но смысл был именно такой. И вот тут девочка-пионервожатая, которой было лет около восемнадцати, встала и спросила, как он мог расстрелять детей, которые ни в чем не виноваты. Она стояла среди детей, сидящих на стульях, смотрела на революционера, потом громко повторила свой вопрос. Находчивая тетенька-завуч с недовольством принялась вместо революционера пояснять, что этот расстрел был революционной необходимостью, что реки крови дальше не стали литься, потому как отсталые люди пошли бы дальше за царя…