Спустя десять минут дом полыхал, грозясь запалить остальные, а разъяренная толпа, более никем не удерживаемая, двинулась дальше искать кровавой справедливости…

* * *

Обед, самое любимое Кузино время на работе. Едва только раздавался звонок, как он с товарищами по цеху, разогнув натруженные спины, обмениваясь шутками и прибаутками, шли в столовую. А там уже, разворачивая вкусно пахнущую домом еду, Кузьма с удовольствием, неторопливо смакуя каждый кусочек, вкушал.

Жизнь понемногу налаживалась. Закончив короткие курсы повышения квалификации, Кузьма немного выделился из серой толпы чернорабочих. Ненамного. Всего настолько, чтобы пустили работать на чуть более ответственном, чуть более оплачиваемом производстве. Но и это уже было приятно.

Грамоту же Кузе освоить так и не удалось. Не давалась ему сия высокая наука. Да и времени на нее не было. Тяжелая работа, а потом семейные дела не оставляли на учебу ни времени, ни сил. Хотя некоторые молодые и жадные до знаний ребята все же пошли на недавно заведенные при заводе вечерние курсы. Пусть и уставали они страшно, зато в будущем, как знал Кузя, их ожидали немыслимые блага работы в первом или третьем отделах. Жаль, что семьей обзавелся так рано, мог бы и сам попробовать. Мелькнула и тут же пропала у него в голове полная сожаления мысль. Чего грустить? Старший сын уже радует успехами в учебе. Кузьма отправил его набираться ума в совсем недавно открывшейся при заводе школе. А вообще грех жаловаться! Получку на заводе выдавали вовремя. Не голодали. Что еще надо от жизни?

Вот раздался долгожданный звонок, и Кузьма с довольной улыбкой прекратил работу. Отойдя от чадящего маслом станка, он тут же, обменявшись с Макаром взглядами, бросился занимать места в столовой. Их зазевавшимся нередко не хватало вовсе. Приходилось есть стоя или ожидать, пока не поест кто-то из более расторопных товарищей.

На этот раз повезло. Сев за полупустой, но быстро заполняющийся спешащими рабочими длинный стол, они с другом принялись за еду. Привычный за столом разговор на этот раз был оживленней обычного. Обсуждались недавние непонятные события: метания гвардии и войск по столицам, оцепленный солдатами Зимний дворец.

— Што делается, братцы! Убили! — потрясая газетой, ворвался в столовую заснеженный, только с улицы, рабочий. По заводу с утра ходили неясные слухи, что царя то ли убили, то ли подменили, а власть захватил бог весть кто. Тут версии были самые разные.

— Давай, рассказывай! Что случилось? — послышались любопытные возгласы. — Не томи!

— Сейчас, — ворвавшийся в столовую запыхавшийся мужик вскочил на лавку и шагнул на стол, опрокинув чью-то миску. На него зашикали и потянули за пальто со стола, но как-то неуверенно, любопытство пересиливало.