Возможность, что не вступится никто, вождь Яли не рассматривал. Это было несерьёзно. Мальчишка явно водится с миром духов — он белый и знает необычное. Да и вида Да — шаман мощный, прозревает миры. Раз он подтвердил, что мальчишка — от духов, значит, так и есть. Так вот теперь пускай духи — или люди — или аннува — приходят ему на помощь. А мы поглядим, какую из этого пользу можно будет извлечь.

В отличие от вождя, Саша вовсе не питал надежд на помощь со стороны директора школы. Напротив, он твёрдо знал, что тот здесь не появится. Аннува — те да, те где-то рядом. Но сумеют ли они его освободить прежде, чем вождь Яли нарежет из него ремней и поджарит пятки — костерок аккурат сейчас и разводят?

Почему-то крепло ощущение, что нет. Не успеют.

Так что Саша отчаянно трусил. Стоял и трусил. Хоть бы ножик достать, может, удалось бы перерезать ремни и рвануть к лесу! Но невозможно так извернуться, чтобы в карман залезть. Хоть руки завязаны спереди. Да и не дадут этого сделать. Вон сколько глаз на него смотрят, вмиг оружие отберут.

И хоть бы один дружелюбный взгляд, твари! Сколько я вам всего рассказывал, как вы на меня с почтением глядели! А стоило только вождю переменить отношение — и всё, вся банда волком смотрит!

Господи, что же делать, что делать, а?

Господи!

* * *

Алине было тревожно. Вот прямо-таки места себе не находила! Что там с мальчишками? Как они, всё ли в порядке? Хоть бы телефон был, эсэмэску кинули бы… Да какой тут телефон!

В полукруге падающего от входа в пещеру света сидят женщины и частью ладят стрелы с костяными наконечниками, частью плетут сеть из непослушного конского волоса. Та ещё работка — понавязать все эти узлы! Хорошо, что неандертальцы эти — ребята с одной стороны умные, на лету идеи схватывают, а с другой — терпеливые. Жизнь приучила. Сидят, работают. И она, Алина, среди них.

А мальчишки воюют. И если хотя бы один из них с войны не вернётся — ей оставаться тут навеки. До самой смерти. Среди этих милых, очень нежных друг к другу, хоть и грубых на вид людей, но… чужих. Даже не иностранцы. Можно сказать, что частично — даже не люди. Не потому, что неандертальцы, а она, Алина, — представитель вида хомо сапиенс. Вида, как показывает практика, враждебного неандертальцам. Нет, не поэтому. После рассказов о том, что творят с арругами уламры, если доведётся встретиться, девочка определила точно: это фашисты. Не лучше гитлеровцев с чужим народом дела творят. Неандертальцы, хоть какие, ближе, чем те звери. И она — всей душою на стороне арругов.

К тому же она теперь — тоже из них…