«5. Монополия на выпуск ассигнаций или банковских билетов на всей территории империи с свободным обменом их на золото или серебро»

«Последний пункт самый убийственный! Явно Остерман хочет смошенничать, чтобы всю страну разорить, как Джон Ло семь лет назад во Франции. И что делать? Государь на последней аудиенции недвусмысленно напомнил, что ассигнации и банк в России должны быть! Нужно подумать, как на этом поручении не погореть самому, а вину за последствия свалить на проклятых немцев!»

Сижу в присутствии Сената. Присутствие переводится на язык XXI века как заседание. Большая комната, вытянутый стол, покрытый белой скатертью. Обычно в кабинетах чиновников все скатерти зеленые. Такая краска дешевле других цветов, оттого и мундиры в армии тоже такого цвета. На чиновниках тоже стараются экономить, но для высшего государственного органа подобрали более роскошное убранство. Сижу во главе стола на неудобном жёстком стуле. Отсидел уже всю свою детскую задницу, но стараюсь не ёрзать. Поддерживаю торжественность мероприятия. За столом расположились все девять сенаторов. Сидят важно и слушают, что им зачитывает стоящий у противоположного края стола обер-секретарь Степанов. Ещё в комнате пара писарей и обер-прокурор Воейков за отдельными столиками. Последний должен следить за порядком, но ему не хватает авторитета, чтобы приструнить влиятельных вельмож.

Раньше, во время таких многочасовых заседаний я пытался как-то развлечься, записывая свои мысли и планы в многочисленные папочки на разные темы. Но после ареста Меншикова и объединения Верховного Тайного Совета с Сенатом отказался от такой роскоши. Все присутствующие, кроме меня, упивались возможностью побыть в ауре высшей государственной власти. Пусть привыкают ко мне, как неотъемлемой части этой самой власти. Поэтому я сижу неподвижно и делаю умное лицо. Внимательно слушаю и благосклонно киваю в нужных местах. Воспринимаю всё происходящее как важный спектакль, где я в главной роли, и фальшивить нельзя. Удручает низкая эффективность такой работы. В основном из-за того, что плохо прорабатываются вопросы, которые выносятся на обсуждение Сената. И не то чтобы Степанов плохо знает своё дело. Проблема в разграничении функций ведомств и отлаженности всего делопроизводства. Ну и на само верховное государственное учреждение слишком много завязано различных дел. Сенат выполняет роль и Совета Министров и Верховного Суда и Политбюро в одном лице. Точнее в десяти лицах, считая моё тоже. Или одиннадцати, если вспомнить, что сестра-наследница должна присутствовать на этих мероприятиях. Но её я освободил от этой каторги. Мала ещё, хоть и старше меня на год.