Обсудили, разумеется, регламентацию строительства улиц.

— Город растёт. Недалёк тот день, когда понадобится общественный транспорт.

Трезини вновь встрепенулся. Сегодня я сыплю новыми терминами и понятиями. Поинтересовался, что я имею в виду.

— Сейчас в Петербурге хорошо организованы перевозы через реку. А на дорогах есть только частные извозчики, конные и пешеходы. Но когда жителей станет много, то понадобятся большие повозки, которые регулярно и недорого повезут всех желающих с жилых слободок на работу, скажем в Адмиралтейство или сюда, в ваши мастерские или на литейный двор. А если улицы будут узкие — эти повозки застрянут где-нибудь по дороге, а рабочие опоздают. Как объяснить понятие транспортной пробки людям 18 века, когда городки маленькие и движение на улицах минимальное? Хотя прототипы омнибусов уже полвека ходят по Парижу и, похоже, Трезини мысль мою уловил. Немного удивился, что под этот общественный транспорт уже сейчас нужно планировать выделенные полосы движения в обе стороны. Плюс ещё по три полосы в каждую сторону для частных повозок. Одна полоса для стоянки. Другая для движения, третья для обгона.

— Добавьте ещё широкий тротуар для пешеходов и получите нормальную улицу не меньше двенадцати саженей в ширину. А если ещё два ряда деревьев посадить, то ещё пара саженей добавится. Так что нужно подумать, как и где мы можем расширить першпективы и другие главные дороги до этих размеров.

— Это будет непросто, ваше императорское величество, — покачал головой Сенявин. — Придётся снова половину домов сносить.

— Сносить не надо. Но новое строительство разрешайте только за пределами этой линии, а уже построенное… рано или поздно случится пожар или дом обветшает. Вот тогда и появится возможность перенести линию фасада вглубь. Вы главное, подготовьте изменения в регламенте городского строительства. Я подпишу его и поеду в Москву со спокойной душой!

Глава 9

Глава 9

— Расскажи, Катя, какие-нибудь новости?

Великая княжна Наталья Алексеевна позировала для придворного художника Иоганн Таннауэра. Обладая хорошей фигурой, тринадцатилетняя девочка стеснялась своего носа, глаз, худобы. В общем страдала типичными подростковыми комплексами. Правда, в последние месяцы вокруг неё сложился свой круг льстецов, умело нахваливающих все её внешние и внутренние достоинства, которых действительно было много. Девушка была добра, приветлива, в совершенстве знала несколько иностранных языков. Да и не модная её в этом веке худоба восхищала многих, в том числе родного брата-императора.