Муж именинницы, генерал-лейтенант Иван Ильич Дмитриев-Мамонов и дядя царевны обер-шенк Василий Фёдорович Салтыков стояли в сторонке, наблюдая за забавами разошедшихся не на шутку гостей. Юный царь сегодня оказался неистощим на забавы. Сейчас гости поделились на команды и, вооружившись кусочками липучей смолы «охотились за кабаном». Роль кабана досталась двоюродному дяде хозяйки дома, Никите Фёдоровичу Волконскому. На спине у него закрепили мишень, он пытался убегать и увертываться от бросков преследователей. Лицо его раскраснелось, парик сбился на бок, дышал он тяжело, но не похоже, что роль шута его тяготила. Салтыков неодобрительно покачал головой:

— Никакой гордости у потомка Милославских не осталось!

— Сила Милославских угасла ещё полвека назад, когда умерла первая жена Алексея Михайловича. Sic transit Gloria mundi! Так проходит мирская слава!

— Вот ты Иван человек храбрый и грамотный, латынь знаешь, а не понимаешь, что и наш род угаснет как это было уже с твоими предками Дмитриевыми. Только близость к трону спасает от забвения!

— Всё я понимаю, Василий, и Волконский тоже это понимает. Небось, жена его, стерва, хочет выбраться из опалы и заставила мужа вернуться ко двору хотя бы шутом!

— Вот-вот! В борьбе за власть все средства хороши!

Мамонов осторожно кивнул:

— Ходят слухи, что Голицын метит на место Меншикова.

— Все мы туда метим и друг другу в том мешаем. На что он рассчитывает?

— Завтра в Сенате будем обсуждать возрождение Консилии министров. И Голицын собирается её возглавить.

— Эвона как! Остерман снова что-то задумал, проклятый немец.

— Да, похоже они с князем договорились. Хотя у меня иногда возникают мысли, что за всеми новшествами стоит сам государь.

Салтыков скептически взглянул на хохочущего в толпе придворных подростка.

— Пётр Алексеевич конечно способный мальчик, но змея Остерман может так дела повернуть, что мы концов не найдем. Подкинет государю как бы случайно мысль какую, а через некоторое время царь уже сам будет уверен, что сам всё придумал! И в итоге обиды чинит сильным людям, из гвардии выгоняет!

Дмитриев-Мамонов припомнил, что у его собеседника совсем недавно в Преображенском полку числился шестилетний сын. Поступая в полк младенцами, дети знати к совершеннолетию выслуживались до офицерского чина. В результате чистка лейб-гвардии, затеянная новым царём задела многие влиятельные семьи империи.

— Ещё говорят, царь собирается ввести налог на наследство и крестьян освободить от крепостной зависимости.

Салтыков зло ощерился:

— Так и до мятежа не далеко! Грядут смутные времена!