— Никто не знает, кто здесь живет? — спросил он. — Ну, так пойдем узнаем.

Они остановились на краю леса, всматриваясь в открывшуюся впереди поляну. Судя по всему, здесь давно уже не жили. Полуразрушенная хижина была без крыши, в полях буйствовали сорняки и кустарники среди остатков саженцев.

Боб Сотхард зашагал поперёк поля. Элси Хопкинс хотел было последовать за ним, но Коделл удержал его за руку и попытался остановить окликом Сотхарда: — Осторожнее, Боб. Мы уже можем быть где-то рядом с этими ривингтонскими ублюдками.

Сотхард покачал головой и продолжал идти.

— Это им надо беспокоиться, а не мне. Они…

Больше он ничего не успел сказать. Залп огня с противоположной стороны поляны настиг его прямо на месте. Он развернулся и с застывшим удивлением на лице упал. Наработанные боевые рефлексы Коделла никуда не делись; при первом же звуке выстрелов он уже оказался за укрытием. И не зря. Мгновением спустя пули пули уже кромсали то место, из которого Сотхард вышел из леса на поляну, нащупывая тех, кто, возможно, был с ним.

— О боже, я штаны обмочил! — буркнул Элси Хопкинс. Коделл даже и не подумал усмехнуться. Если бы он не отлил за деревом незадолго до этого, то, он знал, что и сам бы мог сделать то же самое.

Пули хлестали по деревьям, веткам и кустам снова, снова, и снова. Казалось, у стреляющего под рукой были все боеприпасы мира, и он не стеснялся использовать их. Коделл повернул голову и тихо сказал Генри Плезанту, лежащему рядом с ним: — Это точно не АК-47.

— А что тогда?

Как недавний северянин, Плезант, конечно, еще не настолько хорошо знал свое оружие. Коделл умудрился покачать головой, не поднимая ее.

— Будь я проклят, если я знаю. Но звук грубее, и перерывов на замену рожка не было. Какая-то непрерывная очередь пуль. — Он вспомнил, как далеко находятся деревья на другой стороне поляны, и как быстро бедный, самоуверенный Боб Сотхард был убит. — И огромная прицельная дальность, черт возьми.

Стрельба прекратилась.

— Лежать! — три человека прошипели одновременно. Молли Бин добавила: — Он пытается выяснить, где мы залегли.

— Нам нужно разделиться, — сказал Коделл. Первоначальный ужас от неожиданного обстрела ушел, сменившись более привычным страхом обычного бою. Избавиться от страха совсем невозможно, но жить с ним можно; четыре года мира слетели с него, как будто их и не было. Когда он снова заговорил, это уже был привычный тон учителя, хорошо знакомый его ученикам: — Генри, мы с тобой попробуем пробраться прямо. Руффин, ты с Элси слева. М… Мелвин, ты останешься здесь, немного прикроешь нас, а затем, если что-нибудь пойдет не так, вернешься обратно и расскажешь все капитану Льюису.