– Хорошо.
Легкость, с которой он согласился, усилила панику. Но отступать было поздно.
– Предыдущая хранительница предупредила, что если я вдруг уеду надолго из города, то должна перед этим передать секрет другой женщине с даром… Ты прав, этот план я нарисовала пять лет назад. Настоящий я отдала новой хранительнице.
– Зачем ты сделала копию?
– Моя наставница запугала меня рассказами о тебе. Я думала, что таким способом смогу откупиться…
– Это уже никуда не годится, – с недовольством заметил Эккехард, поднявшись и сделав несколько шагов туда-сюда по тесной комнате. – Как имя той, которая доверила тайну лживой и трусливой цы-ганке?
Каролина поджала губы, выпрямилась горделиво. У нее почти хватило запала изобразить оскорбление и гнев. Но Эккехард остановился прямо перед ней, заставив съежиться.
– Имя.
– Хелена. Хелена Брынська.
– А как зовут новую хранительницу и где ее найти?
– Мила Крилова. Живет в Краковском предместье.
– Замечательно, – по тону Эккехарда не было ясно, что он действительно обрадован услышанным. – Завтра с рассветом едем в Варшаву. Ближе к вечеру доберемся.
– Ты обещал отпустить меня.
– Если сочту, что ты мне больше не нужна. Пока не найду новую хранительницу, останешься со мной.
Он вытащил плоскую коробочку из заплечного мешка. Открыл и, отломив от содержимого кусочек, отправил в рот, хмурясь, прожевал. Потом протянул Каролине и вышел на улицу. Цыганка с удивлением обнаружила в своей руке половину плитки шоколада. Оставив ее на столе, она вышла из дома следом. Эккехард сидел на скамье, задумчиво следил за опускающимся за горизонт солнцем.
– Ты странный, – заметила она, осмелившись сесть рядом.
– Я же не человек.
Он повернулся к ней. Цыганка не поняла, говорил он серьезно или нет. Потом заметила мелкие морщинки, собравшиеся в уголках глаз, словно он молча смеялся над ней.
– Сверхчеловеческое существо не ест шоколад. Не устает. Не варит себе похлебку… – осмелела она.
– И? Что еще я не должен делать? – произнес он шутливым тоном, но тут же изменился в лице, окинув ее хищным взором.