– Наши, что ли? – загудели на стенах.

– Эгей! Князь! – кликнули воеводы, дежурившие у прорехи. – Вертаются, кажись!

– А ну, подите! – Дмитрий Иванович решительно бросился к дыре. – Тит, ты?!

– Я, князь! Принимай гостей, – волоча за собою упирающегося ратника, расхохотался мужик. – Там, на берегу, еще, да бочонки с порохом. Тетехи! Обоз проспали. Не люты теперь бомбарды! – перекидываясь похабными шуточками, «партизаны» один за другим вернулись в периметр крепости.

– Девятеро? – распорядившись забрать пленных, встречали героев князья. – Остальные?

– Мирон Тихоня на обозе с порохом подорвался, – отвечал руководитель ночной вылазки, – Кузьма Оглобля с литовцами сцепился да пал, когда бочонок с порохом в огонь кидал. Хват Кожевник Сигизмунда вроде углядел да на копье напоролся. Остальные, под началом Тюли Решетникова, отошли. Завтра в спину ударят, как ты отвлечешь.

– А не отвлеку ежели?

– Отвлечешь! – задорно рассмеялся в ответ смельчак.

– Ох, и угостим литовца завтра! – ладонью останавливая кровь из рассеченного плеча, ухмыльнулся Квашнин.

– Да что вы как неродные! Заходите, давайте, в хоромы! Отогреетесь хоть, герои лихие! – прервав тот разговор, позвал Иван Васильевич.

Уже там, в тускло освещенном лучинами помещении разглядели, что и лазутчикам ох как крепко досталось! Кто хромает, кто кровь по харе размазывает, а кто и ухо отсеченное на место приладить пытается… Титу вон кто-то, считай, печать на чело поставил, клинка кончиком лоб черканув, кожу разрубив почти до кости до самой.

– Холопов кликните! – тут же распорядился Булыцкий. – Да отрезов из избы с ранеными принесите, перевязывать надобно.

Несмотря на раны, дружинники в хорошем настроении были. Враг действительно не ожидал такой дерзости от запертых в крепости, особенно после акции устрашения с холопами, а потому и усиливать караульные отряды не стал, чем и воспользовались отважные лазутчики. Под видом беглецов подпуская к себе борзых от чувства безнаказанности литовцев, они решительно атаковали распоясавшихся ягайловцев, оглушая, рубя да связывая, да скидывая в ров ожидать участи своей. Одних только таких оказалось десять человек. А сколько в полях посекли во время стычек, так то и не считал никто! А потом еще и при панике в лагере, когда в темноте наугад литовцы мечами рубили, от невидимого противника отбиваясь… А тот уже все: тю-тю! Прокравшись к обозу и отыскав сани с запасами пороха, забрали, сколько смогли, остальное подорвав да костры загасив. Затем и яростно ужалили безмятежно поджидавших утра воинов, посеяв в ночи панику и неразбериху, а под шумок назад отошли, оставив ягайловцев в темноте калечить друг друга.