– Бабушка, – мальчик слабо всхлипнул и провел рукой по лицу. Блин, хоронить-то не кому теперь, как он не испугался только с мертвой бабушкой рядом ночевать. Малой ведь совсем. Хотя сейчас, наверное, никого ничем не удивишь.

Малец провел нас в комнату, подошел к окну и указал на соседний дом, стоящий так, что мы с Вано, его никак бы не обошли. У дома стояла пара мотоциклов, грузовик и – ТАНК. Вот бы мы влипли, если бы не парень. Прямо к ним и вышли бы.

– Слушай, Федя, – начал Здоровый.

– Я Федор! – сжав губы, проговорил малец.

– Хорошо, как скажешь, – выставил руки перед собой Вано, – не обижайся. Много там фрицев? Или не видел?

– Вчера меньше стало. Целый грузовик набился, уехали с самого утра. За город, – и Федя показал направление.

– Понятно. Есть хочешь, Федор? – Я снял мешок со спины. Вот хрень спросил.

– А у вас есть?

– Да есть немного, чай ты не крокодил, прокормим, – улыбнулся я.

Здоровый открыл ему банку тушняка и дал кусок хлеба.

– На, лопай. Только немного для начала, а то живот прихватит. Потом еще дадим.

Парнишка сначала глотал не жуя, но после того, как ему Вано объяснил, что не надо торопиться, стал есть поспокойней.

– Значит, пьяные говоришь? – Я задумчиво смотрел в окно.

– Угу, – промычал Федор, уплетая тушенку, – они постоянно пьют.

Я разглядывал дом, в котором жили немцы.

– А не знаешь, почему они этот дом выбрали, а не твой, например? – спросил Здоровый.

– Там женщины остались. Их не стали угонять. В первые дни кричали там громко, теперь тихо стало, – отвечал мальчуган.

– Вано, отойдем в сторонку, – предложил я.

– Не оставляйте меня здесь, дяденька командир, – вдруг запричитал Федя. Вот ведь пацан. Четыре дня с мертвой бабкой жил, а встретил людей и теперь боится от нас отходить.

– Да никто тебя не оставляет. Мы поговорим и вернемся. – Мы вышли в коридор, надо было обсудить, как быть дальше.