Любовное фэнтезиСтальная розастр 220
Светлый фон
«Я отдал в дацан по корзине риса и овощей, да будет благословение Будды надо мной»… Но вот пришёл век более возвышенных учений, и оказалось, что эмпиреи доступны далеко не всем. Приходилось сознательно «снижать уровень», чтобы учение не осталось уделом маленькой кучки возвысившихся духом, а распространилось как можно шире. Как в том анекдоте: «Ты не мудри, ты пальцем покажи». Потом к этому подключились государевы интересы Византии, и учение быстро формализовали. На римском престоле, пока ещё формально главенствовавшем над христианским миром, случались редкие подонки, на троне базилевсов тоже иной раз восседало нечто феерическое. Одни писали иконы, другие с пеной у рта доказывали, что икона суть идол, и любые изображения следует уничтожить. Но до торговли индульгенциями, слава богу, к началу восьмого века ещё не дошло. А осознание того, что всё-таки дойдёт, и заставляло Яну испытывать стыд. Хоть не было в том ни её личной вины, ни вины её предков.

И это она ещё не вспомнила о резне ариан. Вернее, когда-то читала об этом, но забыла, где, кто и когда начал в Европе первую межконфессиональную войну.

И это она ещё не вспомнила о резне ариан. Вернее, когда-то читала об этом, но забыла, где, кто и когда начал в Европе первую межконфессиональную войну.

А ведь теперь есть, пусть мизерный, но шанс что-то изменить…

А ведь теперь есть, пусть мизерный, но шанс что-то изменить…

Дамы продолжали задавать гостьям вопросы, время от времени цитировали Кун Цзы, сравнивая и оценивая мудрость разных культур. Принцесса редко встревала в разговор, и Яна отметила, что тогда маска императорской дочери словно становилась полупрозрачной, приоткрывая истинное лицо Тайпин.

Дамы продолжали задавать гостьям вопросы, время от времени цитировали Кун Цзы, сравнивая и оценивая мудрость разных культур. Принцесса редко встревала в разговор, и Яна отметила, что тогда маска императорской дочери словно становилась полупрозрачной, приоткрывая истинное лицо Тайпин.

Это было лицо цепкого и жёсткого политика.

Это было лицо цепкого и жёсткого политика.

Слушая высокородную Мехрангиз, её высочество явно строила в мыслях какие-то комбинации по поводу Согдианы, которая неизбежно станет форпостом империи в не менее неизбежной борьбе с исламским миром. А уделяя внимание рассказам о христианстве и сравнении оного с учением Кун Цзы, делала пометки на будущее. Ведь если империи удастся достичь паритета с арабами, а затем и поприжать их, то контакты со странами дальнего запада однажды станут обыденностью. Самой принцессе до того дня точно не дожить, но империя-то имеет на это все шансы. Нужно заранее знать, с кем имеешь дело, чтобы не было неприятных неожиданностей… Сказать по правде, Яна в этот момент подумала, что если бы у неё была возможность выбирать начальство, то она предпочла бы работать именно с принцессой.