В гостиную из кухоньки вышел Ши с корзиной для угля. Судя по доносившемуся перестуку посуды, Хян покончила с кормлением кур и затеяла приготовление завтрака. Солнце-то уже взошло, скоро обоим мастерам в кузницу отправляться. Не на голодный же желудок это делать, согласитесь.

– Не боишься, что однажды и против тебя так настроят весь город? – поинтересовался Юншань.

– Во-первых, я не даю повода, – совершенно серьёзно ответила супруга. – А во-вторых, умею защищаться. Уж поверь, любимый, женщина, которая пять лет оберегала своё дело от шайки вороватых чиновников разного ранга, как-нибудь сможет защититься от сплетниц.

– Это разные вещи, – со вздохом проговорил Юншань. – У вас не придают такого значения мнению общины, как у нас. Вы многолики, и потеря одного из лиц не нанесёт западному человеку большого ущерба. Здесь человек, который в глазах соседей потерял лицо, не сможет более жить среди них. Ты сейчас сделала всё, чтобы Таофан потеряла лицо. Если соседи начнут плевать ей вслед, сможет ли жить в Бейши её сын с женой и ребёнком?

– О них ходят совсем другие слухи. Куда более благожелательные.

– Ты и об этом, значит, позаботилась… Может, не зря тебя Белой Лисой дразнят? – усмехнулся мастер.

– Просто я очень люблю вас – и тебя, и детей… – бледное до меловой белизны лицо супруги озарила тёплая улыбка. – Иногда делаю глупости из-за этого, но никогда не причиню вреда семье, даже в малом… Насчёт того, сможет ли Таофан жить здесь, так это уже забота Ливэя. Ну, и наконец, женщине в её возрасте, вдове купца, надо бы уметь достойно принимать удары судьбы.

И, дабы подчеркнуть это мнение, она процитировала изречение какого-то западного мудреца. На неведомом языке, скорее всего, родном для того мудреца, ибо русский язык Юншань смог бы понять. А дальше… Дальше случилось то, чего он ждал меньше всего на свете.

– Как прошёл пробный пуск установки?

– Меня занесло слишком далеко к северу, господин. Пришлось повозиться с настройками.

– Значит, теперь ты готов.

– Да, господин. Скоро ключ будет у нас.

– Что ты пообещаешь этой женщине?

– Оставить её в покое.

– И, разумеется, обещания не сдержишь.

– Как ни странно, сдержу, господин.

– Не скажешь, почему?

– Наша путешественница – типичная русская, несмотря на своих эстонских предков. Если её не трогать, позволить спокойно жить, она не опасна.

– Хм… По мне всё же вернее, если решить этот вопрос более радикально. Нет человека – нет проблемы.