— Вот, значит, как, — усмехнулся маршал. — Ну, а авиация? Авиация прилетит и разбомбит к чертям!

— А чего ж тогда не разбомбила? Только ведь учения кончились? А потому не разбомбила, что где точно находится цель — неизвестно. Доразведка в любом случае нужна. Вот и получается, что скрытно, на бреющем, не подкрадёшься, поскольку ни черта не видно. С большой высоты тоже не рассмотришь, пушка всё-таки не линкор, да и замаскирована. Вот и получается, что летят штурмовики на уничтожение батарей на высоте километра-двух, легко засекаются постами ВНОС, которые наводят на них истребители, и как раз в зоне эффективного огня 25-мм зенитных автоматов. На что те автоматы способны, вы, товарищ нарком, видели. Ловушка с приманкой в итоге, а не лёгкая цель.

— Да, ловко придумано, — улыбнулся Ворошилов. — Это ты молодец. Ну а сам? Сам бы ты как с такой напастью боролся бы?

— Я? — вопрос поставил меня в тупик, "перевернуть фронт", предположить ответные действия противника я раньше, вопреки въевшейся в кровь ещё в эталонном мире привычке, почему-то не додумался.

— А что? Вот враги Страны Советов напали и применяют дальнобойную плавучую артиллерию. Что будешь делать?

— Принцип должен оставаться неизменным, разведка, выбор средств поражения, целеуказание, уничтожение, — проговаривая это, я выигрывал время, прикидывая варианты. — Я бы, товарищ маршал, выбросил бы в районе вражеских батарей, приблизительно выявленных инструментальной разведкой, десантников. Не бригадой сразу, а скрытно, на бреющем или ночью, небольшими группами, такими как в разведроте ДВФ. Десяток человек с радиостанцией в каждой. Они бы обнаружили цели и сообщили бы в штаб их точные координаты на текущий момент. А потом либо своя дальнобойная артиллерия, либо штурмовая авиация, прижимаясь к земле.

— Будь моя воля, я сам бы тебя на бреющем выбросил, или ночью, — вздохнул маршал я явным сожалением.

— Воля не ваша, к товарищу Берия обращайтесь. А Кожанов так и будет вас терроризировать, с каждым годом всё изощрённее, пока вы его бить не научитесь.

— Ну, это мы ещё посмотрим, кто кого, — усмехнулся Ворошилов и опять заговорил о другом. — Хитрые ты штуки придумываешь, товарищ Любимов, это верно. Но как-то ты однобоко действуешь. Всё для флота, будто армии ничего не нужно. А ведь защищать СССР именно армия будет, в первую голову. Не считаешь, что это неправильно, не по большевистски? Я уж не говорю о том, что через твои задумки для армии неприятности выходят, — нарком обороны, заходя издалека, вроде бы и похвалить меня не забыл, погладил, но и без партийной критики не обошлось, получилось против шерсти.