— Ладно уж вам, товарищ капитан, разыгрывать из себя пострадавшего. Зная вас, плохо в это верится, — скептически отнёсся к моей последней фразе нарком и повернулся к Камову.

— Что скажете? Чует моё сердце, капитан Любимов хитрит…

— Насколько мне известно, машина Братухина имеет свои недостатки. К тому же потенциал автожиров ещё не исчерпан. Мы очень надеемся, что НК ВМФ примет на вооружение наш новый корректировщик с предварительной раскруткой ротора, способный стартовать с места и не требующий тяжёлых катапульт, как самолёты-корректировщики иностранных флотов. В целом, товарищ Любимов, конечно же, прав. Но соосная схема — очень сложная задача, которая требует времени для её решения. Десантный автожир же — вот он. К принятию на вооружение готов.

— Товарищ Камов, кто идёт к цели — ищет пути. Кто стоит на месте — предлоги. Вижу, с предварительной раскруткой вы справились, крыльями и не пахнет, значит, механизм изменения шага винта у вас есть. Ничто не мешает надстроить его вторым этажом. Если вас пугает редуктор, то готов помочь максимально его облегчить. Арочные шестерни хорошо себя показали при модернизации автомобильных и тракторных коробок передач, в которых прежде стояли прямозубые, позволив прокачивать через них чуть ли не вдвое больший поток мощности. Могу посодействовать со станками для их изготовления именно под ваш вертолёт. Товарищ Акимов, мой ученик, у которого самые дешёвые в СССР авиамоторы соответствующей мощности, тоже, уверен, не останется в стороне и, если потребуется, внесёт в конструкцию необходимые изменения. Только работайте, никто за вас это не сделает.

— Мы, с товарищами, подумаем над этим вопросом, — с достоинством ответил Камов, невольно приосанившийся при моих последних словах.

— Товарищ маршал, комнедант аэродрома майор Кислюк! — подбежал к нам и представился Ворошилову длинный и худой как жердь авиатор.

— И года не прошло, — усмехнулся нарком. — Вольно! Свободны! Верно говорят — где начинается авиация, там кончается порядок, — сменив гнев на милость философски заметил Клим Ефремович. — Впредь, товарищ Локтионов, учтите, что на демонстрации новейшего оружия следует пропускать только лиц, список которых согласован. А не всех, кто в форме.

После этих слов маршала, про меня просто забыли и переключили всё внимание на Камова, поочерёдно подходя к нему с поздравлениями. Вот и поговорил. Но хоть так, всё равно вместо Николая Ильича мне вертолёты не сделать. А он, гений, разберётся рано или поздно что к чему. Ведь именно рациональная механика машины всегда была его сильной стороной, в противоположность Милю — гениальному аэродинамику. Впрочем, по слухам, сейчас они работают вместе, что вселяет в меня дополнительную надежду.