В гостиной я налил по полстакана водки, и не чокаясь выпил свою порцию, не чувствуя вкуса.

– Не перебивай меня! – сказал я. – Тогда, утром первого января Монасюк шел домой и думал о своей Разиной. О тебе он не думал! Ясно?

И потом в дальнейшем он так и не посмотрел бы на тебя. Но через 42 года, ночью Нового, 2007, года он вдруг вспомнит тебя и поймет, что его жизнь не удалась, потому что он не сумел разглядеть в экстравагантной, эпатажной и смелой Варьке Рукавишниковой свою судьбу, и тем самым прошел мимо своего счастья.

Итак, в Боговещенке, невдалеке от тебя маялся в тут ночь и 17-летний Монасюк. Из-за неразделенной любви к Разиной. И он говорил себе: «Лучше так не жить! Лучше умереть! Я не хочу так жить!»

А я как раз в этот момент, но в 2007 году, думал: «Если бы я мог перенестись в тот далекий 1966 год, я любил бы Рукавишникову, я сделал бы ее счастливой и был бы счастлив сам»!

А ты… Помнишь, ты мне сказала в новогоднюю ночь 1967 года, о чем ты думала ночью прошлого нового года? Вот в тот момент, когда ты загадала желание: «Хоть бы Толик любил меня и был со мной!» все и случилось. Желание всех троих исполнилось – Толик переменил жизнь, другой Толик, старше на 42 года, перенесся в тело 17-летнего Монасюка, а ты получила возможность стать через какое-то время Варварой Монасюк и прожить счастливую жизнь.

А магнитофон и кассеты были у меня в руках в тот момент, и почему-то перенеслись в прошлое вместе с моей личностью.

Вот и все! Ты хотела получить объяснение – ты его получила. Песни Михайлова действительно в 1966 году еще не были написаны, да и сам Стас, скорее всего, еще не родился.

Варвара медленно поднесла стакан с водкой ко рту и так же, как я недавно, выпила содержимое, по-моему, даже не почувствовав вкуса.

– Значит, тот Толя Монасюк, с которым я разговаривала на скамейке 15 сентября, был не ты…

– Почему же не я? Я! Просто…

– Просто через несколько месяцев ты убил моего Толю, и занял его тело…

– Варя, но ведь ты сама…

Я встал и попытался взять ее за плечи. А она ударила меня по лицу.

Второй раз за всю жизнь. И оба раза – незаслуженно.

И я замолчал. Варя ракетой носилась по квартире – она собирала вещи.

Лишь у двери я попытался сказать ей, что:

– …Варя, сейчас не это важно. Новогодняя ночь должна…