— Она у них. Они признали её виновной в колдовстве и приговорили к смерти.

Лицо Артура ни сколько не изменилось. Он не был удивлён новостью Лонгспи. Глеб же ожидал возмущения. Поведение нового приятеля его расстроило.

— И вы ушли? Не похоже на вас, — усмехнулся Артур. — Не ринулись в бой, чтобы защитить невинного ребёнка?

— Не ринулся.

— Что, изгнали из вас дьявола?

— Говорят, изгнали. Артур, — закинул удочку Глеб, — а как ты относишься к церкви?

— Вопрос с подвохом. А вы, милорд?

Глеб пожал плечами. Он не знал, что ответить и стоит ли быть искренним.

— Я не верю в колдовство, — наконец, ответил он. — И я не считаю, что Эдита заслужила то, что они для неё приготовили.

— Значит, не изгнали.

Они шли по улице, разговаривая на опасную тему. Но у Глеба другого выхода не было.

— Я тоже не считаю. Она милый ребёнок. Когда казнь и чем я могу помочь?

— Ну, вообще-то, — Лонгспи остановился, — её не сожгут. Они решили заточить её в монастырь, пока она не вырастет. А потом решат, приводить ли приговор в исполнение.

— А — а — а.

Не передумал ли Артур? Если церковь не собирается сжигать Эдиту, то это уже совершенно другое дело. Но Артур не передумал.

— Её здесь не оставят. Это мужской монастырь. Они повезут её в другое место.

— Я тоже так думаю. Её можно будет отбить по дороге. Только Джефри ничего не должен знать.

— Вы его простили? — Артур был удивлён. Как-то в это не верилось.

— Нет. Я ещё не решил, что мне с ним делать.

— Наказание за предательство одно. И вы знаете какое.