Они продолжили болтовню, стараясь скоротать время. Эдмунд рассказывал о своей семье, что у него есть два старших брата. Он говорил так спокойно, что было видно, что он совершенно не скучает ни по родителям, ни по братьям. Он с детства грезил рыцарскими подвигами, увлекательными путешествиями. Глеб снова улыбнулся. Он сказал в детстве, значит, считает себя уже взрослым. Мальчик был разговорчив, в отличие от Артура.

Джефри всю дорогу молчал, всё ещё не уверенный, что сэр Уильям простил его. Он вслушивался в разговор господина и оруженосца.

— А ты Джефри, — смилостивился Лонгспи, наконец, соизволив обратить внимание на оруженосца.

— Что, милорд.

— Где твоя семья.

— У меня никого нет, милорд. Я единственный сын. Родители умерли. Тогда вы и взяли меня на службу.

Глеб кивнул. Уильям Лонгспи должно быть всё это знать.

— Милорд, — отвлёк Артур Глеба от допроса. Мужчина ехал впереди. Он был весь собран и сосредоточен. Он оглянулся назад на своих попутчиков.

— Что случилось.

Артур не ответил. Он чувствовал чьё-то постороннее присутствие. Уже давно ему казалось, что за ними кто-то пристально наблюдают. Он оглядывался по сторонам, но никого не видел. Что это значило: что всё это лишь его воображение? Или просто их враг был искусен и ждал подходящего момента.

— Артур, в чём дело?

— Мне кажется, мы не одни.

Глеб тоже осмотрелся. Никого. Тихий солнечный день. Что так насторожило Артура. Он никого не видел, но верил в чутьё своего нового друга.

— Может, уйдём с дороги? — Предложил Глеб. Они постоянно так делали. Может, и в этот раз поможет.

Но Артур колебался. Он посмотрел в сторону деревьев, и успел увидеть, как за кустами мелькнула чья-то тень.

— Едем дальше, милорд, — сказал он громко. Он попридержал коня, поравнялся с Лонгспи. — Мы не одни. В лесу кто-то есть. Они едут за нами с самого утра.

— Тогда почему не нападают?

— Не знаю, милорд.

— И что нам делать?

— Если не нападут до захода солнца, можно попробовать уйти под покровом ночи. Сейчас в лес смысла соваться нет. Неизвестно, сколько их там.