В своей комнате Васька переоделся в форму фельджандарма, так как появление фельджандарма на рынке не привлечет внимания любопытных глаз. Причем Васька немного схитрил, поверх своего шикарного эсэсовского мундира штандартенфюрера он накинул плащ пелерину немецкого фельджандарма, на пояс повесил кобуру с мощным парабеллумом и перекинул через плечо ремень шмайсера. Взяв в руки большие очки-консервы мотоциклиста и немецкую каску с рогами, он черным выходом покинул квартиру генеральши Пучковой, по лестнице спустился на первый этаж. На внутреннем дворике он забрал мотоцикл Семена Нечипоренко, завел его и поехал на Сурожский рынок.

Поиски Пантелеймона на рынке оказались не особенно долгими. Уже третий горожанин, остановленный немецким фельджандармом, тот оказался местным фольксдойче и комендантом рынка, ему подсказал, где он мог бы найти Пантелеймона. Васька совсем уже собрался газовать и на мотоцикле отправляться к торговому ряду, где орудовал бандит, как фольксдойче извинился перед ним и ему вдруг показал на моложавого мужчину, курившего и разговаривающего с крестьянином, только что привезшим на рынок телегу картофеля.

Как Васька помнил, в справке СД по Пантелеймону говорилось, что ему только что стукнуло сорок пять лет, из них пятнадцать лет он провел в тюрьмах и на зонах сталинских лагерях. В двадцать лет его пытались посадить за двойное убийство, но факт убийства так и не сумели подтвердить и доказать, но ему дали десять лет, которые он провел на лесоповале в Сибири. Когда Пантелеймон вышел на свободу, то начал специализироваться на кражах и сбыте больших партий различных товаров. Видимо, у него появился свой человек то ли в правительстве, то ли в ЦК КПСС, но эти кражи Пантелеймону и его банде по большей части сходили с рук. Его, разумеется, сажали в тюрьму или отправляли в лагеря, но теперь уже на очень короткие периоды времени. Это были некоторые факты из его жизни!

Альфред Нетцке, разговаривая с фольксдойче, не стал ему рассказывать, по какой причине он разыскивает Пантелеймона, зачем он ему потребовался. Он в благодарность только кивнул ему головой и, особо не стесняясь чужих глаз, прямо на мотоцикле подкатил к Пантелеймону и, сидя в седле мотоцикла, сказал на чистом русском языке, но сначала он обратился к крестьянину:

— Эй, ты проваливай, — и когда крестьянин испуганно погнал свою телегу с картошкой, обратился к Пантелеймону, — а ты парень подожди, мне нужно с тобой поговорить! Если ты не хочешь, чтобы я тебя пристрелил прямо сейчас, на этом самом месте, тогда полезай на заднее сиденье, мы отъедем в такое место, где сможем поговорить без свидетелей! Говорю тебе, полезай за спину, садить и крепко держись за меня. Не вздумай, воспользоваться ножом! Убьешь меня, тебя обязательно разыщут и казнят! А так, может быть, еще немного поживешь!