Я поинтересовался, как она так сохранилась хорошо. Правда думал, что обидится, что на возраст ее намекаю.
Нет не обиделась, хорошая она у меня или все понимающая. Рассказала, что флаконы сильно замедляют все процессы и: – Я, – такая, – как выгляжу? Вот сколько мне дашь? Только не ври, пожалуйста, как обычно. Хорошо?
Вот вредина, даже на… и то подначивает меня, надо же.
Я и сказал, почти правду, что на двадцать пять выглядит.
– Все равно соврал, обманщик, но так приятно, я на 28 выгляжу, и так же где-то и есть, я проверялась, есть у меня знакомства там. Вот так-то, маленький мой обманщик. Все, все, я поняла, вот правая тебе нравится больше, а может, левая, обе, да, хорошо, только не останавливай, ой, как же хорошо, еще, еще, только чуть-чуть, а то я опять ничего не буду помнить от счастья.
Это она предупреждает в процессе меня, я же говорю – все понимающая.
Я постарался дать очень чуть-чуть, вроде, и вышло, как хотел или хотела.
Это напоминало просто очень мощный оргазм, но не более того. Поэтому она просто посидела немного и говорит:
– Все, все, не смотри на меня. Я уже все понимаю, а то опять убежишь, а я и поговорить хотела, и по делу надо немного.
Я остался поговорить, это надо, а по делу и тем более надо.
Дело, правда, было не денежное, но все равно, это как еще посмотреть.
Она мне передала, что сказали родители Марти и конкретно ее мать, и спросила, что сам думаю по этому поводу.
Что уже договорился с Марти, я говорить не стал. Зачем?
Поэтому ответил, что смотрю положительно и даже не против как бы, раз Натали Сергеевна просят и тем более советуют, а они плохого никогда не посоветуют. Чем вызвал слабую улыбку и очередное растрепывание моей шевелюры.
Поэтому мы расстались очень довольные, она только погрозила: «Ты смотри там», – и что она имела в виду?
– А, по поводу флаконов? – спросил у Натали.
В ответ: – Потом поговорим. Сегодня не до них мне, мой хороший.
Потом: – Иди уже, а то нет, оставайся, – и я с ее смехом вместе сбежал из класса.
Нет, я понял, что это была шутка, но в каждой шутке…