– А она что, согласна, конечно. Она даже призналась мне в любви, с ней никаких проблем.
– Слушай, сынок, а она не сама это сделала? – проявляет единодушие с Кастело и Натали Сергеевной вместе.
– Нет, папа, и Кастело тоже это подумал, но нет, мы с Марти зачинщики, она просто участвовала. Да никто не мог понять, думали, шутка, а потом поздно уже оказалось.
– А что Марти? – Мать за Марти волнуется.
– Поплакала, потом простила.
– Ясно, значит, раз любит, значит формального договора не получится, – качает отец головой. – Правильно понимаем?
– Да, папа, и еще там такие пункты будут, ты не удивляйся, это надо, там ничего страшного, но увидишь в общем.
– И когда подписание? – отец спрашивает, пока не вникая, он и так ошарашен Витолиной скоростью или это как-то по-другому зовется.
– На восьмое договорились, приезжайте, можно в два или три часа, только до шести надо успеть. Потом церковь закроется, ну, не сама, а только ее канцелярия, – я, чуть погодя.
– Ясно, будем, – отец кивает. Сейчас домой? – он продолжает.
– Да, сколько уже? – я что-то время подупустил.
– Без 15 восемь, – мама, выглянув за дверь.
– Ну я тогда поехал.
– Ты на паровичке Кастело? – отец.
– Нет, на такси.
– Шикарно живешь, сынок, – он крутит головой.
– Да, папа, вот и живу, что только на паровичках, и то не всегда и везде успеваю, жен, жену только в школе вижу или ночью… иногда.
– Иди уже, любвеобильный ты наш, – сказала мама, но осуждающе почему-то глядя на мужа.
Потому как у отца тоже была официальная любовница. Это Витоли знал, нет, не видел никогда ее, правда, и в гостях не бывал, но была, он точно знал.