В начале февраля новая линейка мотоциклов пошла в производство, ну а насколько это поможет нам победить конкурентов — покажет время.

За неделю до выпуска новых мотоциклов был выпущен гораздо более важный продукт: первого февраля был запущен газовый завод.

Но первое февраля запомнилось народу не только пуском газового завода. В этот день на дорогах заводского поселка появилось сразу четыре новых автомобиля. Два были "копиями" Киа Соул — и их счастливыми обладательницами стали Камилла и Мышка. А два — "осовремененными" версиями УАЗ-469, и достались они Илье Архангельскому и, естественно, мне. "Осовременивание" — если отвлечься от внутренностей — свелось к установке восемнадцатидюймовых тракторных колес.

Но самый большой сюрприз я получил уже второго, вместе с ответом на вопрос, а зачем Камилле понадобился газовый завод именно здесь и куда она собирается девать собственно получаемый газ. В городе газовый завод уже давно был, и нужные продукты углепереработки (такие, как фенол, нафталин, а после проведенной небольшой "модернизации" — естественно "за мой счет" — и аммиак) Камилла получала практически на месте.

Ну а кроме "полезной ядовитой химии" газовый завод вырабатывал лишь угарный газ и водород — и Камилла творчески подошла к стандартной, в общем-то, продукции.

Обычно народ газ использовал для освещения и (несколько в меньших объемах) для "кухонных нужд", городской завод был в основном для осветительных целей и построен. Ну а Камилла же — мастер "нетрадиционных" решений.

Меня удивило, что очень вредный угарный газ для нее оказался очень ценным сырьем — и в небольшом кирпичном "кубике" рядом с газовым заводом началось производство этилена. Очень, наверное, нужное для Камиллы производство. Но угарного газа завод выдавал мало, а водорода — много. И вот этот водород — весь водород — Камилла пустила в другой цех.

— Солнце моё — не удержался я от вопроса — и кто тебя надоумил этим заниматься? Вообще, кто все это придумал? Признайся, я тебя не трону — а просто пойду и оторву этому мерзавцу голову.

— Будет очень интересно посмотреть как ты отрываешь голову самому себе. Однако твое признание меня радует…

— Почему себе? И какое признание?

— Ну ты же сам сказал, что ты мерзавец. Мне иногда так хотелось тебе это сказать — но раньше я стеснялась. А раз уж ты и сам себя так величаешь…

— Забудем про мерзавца. А когда я тебе говорил про эти установки?

— Как раз перед отъездом в Америку. Ты еще тогда сказал, что и масло у Нобелей плохое, и бензин. А когда я тебя спросила, где взять хорошее, ты сказал что самой сделать, из мазута. И сказал как. Я после твоего отъезда попробовала сделать гидрокрекинг в лаборатории и получилось очень хорошо. Большой реактор мне Лебедев помог спроектировать, он его и строил, а Мария Иннокентьевна денег на постройку дала…