Когда Франция запретила экспорт шаров для подшипников в Россию, я было решил организовать подставную, уже французскую компанию для преодоления запрета. И компанию организовал, с простым и понятным названием "Марсельская компания колониальной торговли". Через нее во Францию я поначалу продавал всякую мелочевку типа гвоздей, но вскоре она стала основным импортером листового стекла из России — и поэтому компания не прекратила существования: шары-то, как оказалось, в Россию продавать было нельзя не только производителям оных.

Когда же началась массовая электрификация заводов и в устье Сарпинки выросла мощнейшая в Европе электростанция с несколькими шестимегаваттными генераторами, у меня появилась очень серьезная проблема. Даже две — но первая была важнее. Вторая же была и вовсе смешной: электричества стало производиться больше, чем я мог потребить. Я, конечно, придумал, куда его потреблять — но финансовая эффективность такого "потребления" была не очень…

Для решения же первой (и, частью, второй) проблемы "Компания колониальной торговли" (изрядно наваривавшая перепродажей стекла) взяла в аренду полтораста квадратных километров территории в далекой французской колонии. Была в молодости у меня такая привычка: когда мужики в экспедиции делились воспоминаниями об экзотических местах, я тут же лез в Сеть уточнить, об чем речь — поэтому место я знал точно. Ну а то, что для охраны "угодий" французская компания наняла русских казаков — так это дело вполне объяснимое: "дикарей" нанимать дешевле, да и не посылать же честных французов в какие-то дикие джунгли…

Так что весной тысяча девятьсот пятого года бывший "Святой Назар" под именем "Белый Лебедь" начал таскать бокситы из Французской Гвинеи в Ростов. С бокситами-то оно проще: алюминиевый завод был выстроен еще в конце четвертого года, но глинозем пока добывался из квасцового камня (немного) и каолина (очень дорого). А триста тысяч франков за аренду месторождения на пятьдесят лет — это, напротив, очень недорого.

"Белый Лебедь" был вполне обычным сухогрузом, с одной машиной двойного расширения, и скорость у него была хорошо если десять узлов. Но три тысячи тонн обогащенных бокситов потреблялись заводом за четыре месяца, а кораблик тратил на рейс в Конакри и обратно всего два, так что даже запас сырья обеспечивался. Алюминий же мне был очень нужен: из него делались провода для ЛЭП с Сарпинки до моих Царицынских заводов: медные были уж очень тяжелыми и столбы (пока что деревянные) приходилось ставить через каждые пятнадцать метров. Да и не хватало меди на все: Африканыч всю медь для своих моторов и генераторов в Америке вынужден был закупать.