Луначарский вздохнул. Он сам это понимал. Но… С одной стороны он был большевиком, а с другой — поэтом. Кстати, не самым плохим. Это не Ленин или Сталин, в которых интеллигентности было приметно столько же, сколько у тяжелых танков. Тяжело человеку. А, впрочем, кому сейчас легко?

Луначарский помолчал, а потом продолжил.

— Мне хотелось бы знать вашу позицию ещё по одному вопросу. Владимир Ильич говорил о высылке ряда деятелей культуры. Устрялов — это, как я понимаю, ваши политические игры. А остальные? Вы поддерживаете инициативу Ленина?

Да уж, с Устряловым пришлось повозиться. Формально он находился под домашним арестом — жил на одной из чекистских квартир. На самом-то деле его никто не охранял и не контролировал. Хотя бы потому, что никуда уезжать он не хотел. Ему в Советской России нравилось. Но только, честно говоря, он был тут не очень к месту. Всё-таки его взгляды сильно отличались от коммунистической идеологии. Да, в реальности от марксизма у большевиков мало что осталось. А если усилится Сталин — то вообще ничего не останется. Но бренд есть бренд. Нельзя же в самом деле заявить: товарищи, мы тут посовещались и решили, что учение Маркса на самом деле полная хрень и мы пойдем другими путем. В политике так не делается. На товарища Сталина и без того постоянно наезжают по поводу его «великорусского шовинизма». А тут откровенный русский империалист Устрялов…

Так что пусть лучше живет в Европе. И заодно сносит крышу эмигрантам. А мы всегда сможем его печатать и у нас. А для того, чтобы эмигранты не слишком говорили о нем как об агенте ЧК, мы его типа вышлем. Уговаривать Устрялова пришлось мне. В конце концов, уговорил.

А что касается остальных… Да, в этом варианте истории тоже наметился «пароход философов», о котором в моём времени столько было размазано соплей. Ну, для начала это было прикрытие для того же Устрялова. Но если честно — вот на фига были нужны эти болтуны? Взять, к примеру, «великого социолога» Питирима Сорокина. Который сделал ну прямо сенсационное открытие: революции происходят, когда жизнь у людей становится совсем хреновой. Но революция — это плохо, лучше проводить реформы. А то этого никто не знал! Только вот в России реформы прочему-то не проводили. А если и пробовали деятели вроде Столыпина — то получалось такое, что глаза бы не глядели. Примерно это я высказал Луначарскому.

— Возьмем, к примеру, Бердяева. Он из желания быть оригинальным каждые несколько лет меняет свои взгляды на противоположные. Вот и пускай себе витийствует в эмиграции. К тому же многие из этих господ засветились в разных контрреволюционных организациях вроде «Правого центра». Конечно, там они, в основном, болтали, так ведь они не остановятся. В конце концов, придется их расстреливать. Лучше уж пусть исчезнут с горизонта…