Почему-то у нас никогда до серьезных ссор не доходило. Вот такое впечатление, что она точно знает, до какого предела на меня давить можно…

– Что ты так пристально меня разглядываешь? – неожиданно спросила она.

– А нравишься ты мне, – сообщил я, таинственным шепотом.

– Ну и что, мне тебя учить, как за девушками ухаживать? – очень знакомо поинтересовалась Анна.

– А я так и не научился, – сожалеющим тоном ответил я. – До войны еще молодой был, а на войне не до этого. Потом очень быстро женился. Давай мы отпрысков на тещу скинем, и я попытаюсь выяснить, как это ухаживают за девушкой, если у нее уже четверо детей. Что надо сделать, чтобы она временно забыла обо всем и сбежала с красивым блондином.

– Интересная мысль, – задумчиво сказала она. – И как ты себе это представляешь? Сначала погуляем по парку, зайдем в ресторан – хорошо выпьем, потом ты мне организуешь еще одного ребенка и скроешься в очередной раз за границей?

– Ну, это становится уже неприличным, – обиделся я. – Эта семейная примета совершенно не правильна. Войны, на которых без меня победить невозможно, устраиваю не я. Никто не виноват, что без меня у президентов и генералов ничего не получается. Что я могу сделать, когда все эти начальники, рыдая, приходят и на коленях просят им помочь? Думаешь, мне хочется скакать в очередную командировку, где все равно ничего не увидишь, кроме однообразных бородатых рож, увешанных оружием? Вот стану, наконец, генералом и буду их посылать, куда положено. А пока неудобно. Жалко мне их – старые, замученные проблемами. И вообще, как говорил один померший не наш Вождь и Учитель, все эти Насеры приходят и уходят, а я все равно остаюсь.

– Красивый блондин, – издевательским тоном сообщила она. – Ты вот знаешь, как выглядишь, когда нависаешь над провинившимся солдатом своими 190 сантиметрами и под сто килограмм веса? И взгляд такой неприятный, то ли сразу съешь сырым, то ли сначала зажаришь…

– Телосложение у меня от родителей и природы, с этим ничего не поделаешь. Впрочем, меня всегда устраивало быть здоровым жлобом, с которым не стоит связываться. Не то, чтобы я такой мирный и спокойный был, но очень многие уже при одном моем виде стараются голос не повышать. А взгляд мне пришлось отрабатывать на своем первом взводе. Попробуй в восемнадцать лет заставить взрослого мужика подчиняться, если он еще делает вид, что не понимает. Количество звездочек на погонах тут не помогает.

– Может, действительно, не понимает?

– Ага, я быстро научился различать, кто языка не знает, а кто только делает вид. Некоторых пришлось воспитывать не только словесно.