А у посадочного конуса на земле, в процессе наблюдений за этим учебным боем, шла напряженная дискуссия на обильно насыщенной германизмами смеси чешско-польских наречий.

— Костя, мне не верится, что у этих парней нет боевого опыта.

— А откуда ему у них взяться? Оба американцы, в армию их только-только по возрасту взяли, да и то в резерв, а в Китай их бы точно не пустили. Наверняка они тратили свои деньги на тренировки пилотажа и вот такие учебные бои. И в Европу они прибыли только сейчас. Кстати, ты заметил, что у Терновского техника пилотирования послабей. Кто-то научил его, что нужно сохранять преимущество в скорости и высоте, и он старается не упускать его, но стоит ему оказаться ниже противника и без скорости, как он теряется. Несколько раз француз его ловил на этом. Но в целом довольно талантливые ребята…

— Хм. Может быть ты и прав. А почему этот Адам выступил всего раз, и убедил нас дать своему другу слетать целых пять раз подряд?

— Не знаю, спроси у него.

— Эй, чемпион! Майор Будин интересуется, почему вы сейчас не летаете?

'А на кой оно мне сейчас? Свой уровень индивидуальных боев я итак уже довела до нужного. Но вот шляхтича нашего гонять и гонять нужно, как сидорову козу. Вот для этого я и пользуюсь местной халявой…'.

— У нас не так много этого подаренного летного времени, господин майор. А мои индивидуальные бои на "Моран-Солнье" уже видел в Велизи-Виллакубе мсье капитан. И потом… Меня гораздо больше интересуют групповые бои против превосходящих сил противника.

— Вот даже как? Скромным вас не назовешь. Хотите побиться сразу против двоих?

— Лучше давайте немного по-другому… Один бой для меня против трех противников. Потом один бой для Анджея против двоих, А потом мы втроем с Терновским и Гвиде против всех чехословацких летчиков.

— Хорошенькие же у вас амбиции, лейтенант! Считаете, что вы сможете победить втроем нас восьмерых?! Это уже мальчишество!

— Вероятно, это будет нелегко, господин майор. Зато такой навык может спасти наши с Анджеем жизни там в Польше. Скорее всего, там нам очень часто придется драться в меньшинстве. А вы как думаете Константин Владимирович?

— Лейтенант прав. У немцев самолетов больше, и они более современные. Я, пожалуй, даже предложу два таких боя. В первом я слетаю за меньшинство, а майор Корнильон-Молинье будет девятым за чешскую восьмерку. А последний бой по предложенному лейтенантом сценарию.

— А что скажут наши французские друзья?

— Уверен, они согласятся.

— Хм. И все-таки это ребячество. Но я погляжу, чем все это закончится.

***

С краю летного поля за теми же учебными боями наблюдала другая группа зрителей. И эта негромкая беседа шла уже на чистейшем языке Ремарка и Ницше, без малейших славянских или иных примесей. В руках одного из собеседников был небольшой бинокль, размерами чуть больше театрального.