Кроме личных качеств, важен опыт. Новый монарх вырос при дворе королевы-матери, вместе с ней воевал против старшего брата, затем руководил Бильбейсом, а по перманентной занятности Балдуина III далекими восточными рубежами, фактически последние годы служил «наместником Запада». Потому он прекрасно разбирался в «египетском вопросе», но слабо знал турецкий восток. Сильной поддержкой он пользовался, что естественно, в «родных местах» — египетских владениях франков, и связанных с ними Дамаске, Аскалоне и Заиорданье. Впрочем, остальные бароны Иерусалима против нового короля тоже ничего не имели, заметных врагов будучи принцем он не нажил.

* * *

Коронация, ввиду отсутствия конкурентов, прошла быстро, через неделю после смерти старшего брата. Большим плюсом для Амори I считалось наличие детей, дочери Сибиллы и двухлетнего наследника Балдуина. Это обеспечивало преемственность власти уже на стадии коронации. С остальным оказалось хуже, покойный брат оставил державу не в полном порядке.

* * *

Казна, несмотря на в целом стабильные поступления, переживала кассовый разрыв. На последние годы непрекращающихся войн на восточных границах, пришелся пик затрат на наемников, компенсации вассалам, снаряжение, лошадей и ремонт крепостей, поглотивший финансовые резервы и повлекший привлечение займов. Через несколько лет, баланс должен был выправиться, но непосредственно сейчас у короны с ликвидностью имелись проблемы, текущие поступления, покрывая оплату кредитов, не позволяли полностью покрывать расходы. Захват богатейшего Египта, выглядел понятным и быстрым способом покрытия бюджетного дефицита, особенно для представляющего обстановку Амори I.

Вассалы Иерусалима, регулярно воюющие далеко от своих ленов на востоке, кроме снижения доходов от фьефов, убывали и сами — потери франков в Леванте оставались высокими и в мирное время, а непрекращающиеся сражения влекли резкий рост боевых потерь. Замены обеспечивали туры из Европы, но приток паломников из рыцарства оставался нестабилен, и переживал спад. Производство в воинское сословие местного люда, отягощалось не столько религиозной разницей, сколько отсутствием рыцарских навыков в массах, хотя определенное пополнение этот источник давал.

Впрочем, касательно религии, в Заморье со времен королевы Мелисенды царила веротерпимость. Не по склонности франков, а строго из-за их малочисленности, но к середине XII века латинская и греческая, как и более мелкие халкидонские версии Церкви, тут практически слились. Высшие прелаты производились только из латинян, в Константинополе все еще назначали своих дублеров, но на низовом уровне греческие монастыри и церкви никаких изменений не претерпели, продолжая работать по своим правилам, и порой признавая иерархов Византии наравне с местными. Марониты вообще объединились с Римом, признав верховенство папы.