— По летучкам — как?

Ворохнулись хамелеоновы глаза, приоткрылась безгубая пасть, и оттуда прохрипело со скрипом:

— Один Большой Поводырь, его не разглядеть, он по виду — один к одному. Три — резервных, включаются по очереди при прекращения сигнала. По одному Малому — на десять голов, как всегда. Эти — при оружии. Три координатора, связь — через "Тень — вторую". Это на тот случай, ежели, как в прошлый раз, какое-нибудь фуфло на дорогу подкинут…

— Этот раз, — Данияль ухмыльнулся в стиле Богомола, — не тот раз. Размах другой.

— Размах другой, — сказало у Майкла под слоем пластика-имитатора на сосцевидном отростке, — а конец тот же будет. Легковат парнишка. Явно легковат. А стиль при этом дубовый.

— Ты, что ль? — Не разжимая зубов прозудел Островитянин. — Я уж думал, что отвлекся куда.

— Отвлекался. Там, внутри, никакой сигнал не проходит. Это тут… Не предусмотрели, как видишь. Впрочем, как и многое другое. Слушай, — валил бы ты оттуда, а?

— Ну?

— Ежели Постный просечет… Ежели Постный просек, говорю я тебе… Он может начать первым. Вы там как нарочно на убой собрались, так что будет вам… Сорок Первый напополам с Перл-Харбором. Хотя что это я, — это ж тоже сорок первый…

— Когда успел?

— Да ты знаешь, сколько времени вы там вошкаетесь? Без всякой причем маскировки? Шорох не то, что до Кирова, до Тихого океана докатился. Семейные, — они народ пуганый, и оттого нервный. Так что либо Постный, либо из них кто, либо все вместе… Вали-и.

— Рад бы. Да только фюрер пообещал мне, что я — непременно получу-таки свой репортаж. Так, говорит, получу, что мало ни капли не покажется. Прям при его персоне, в первых рядах буду.

— На белом коне, — хихикнуло в подушнике, — так что это не фюрер, а хан. Так вы там чего ждете-то?

— Каких-то габаритов. Хотя тут такие штуки есть, что куда там — габаритнее…

— Ты что там шипишь? — Подозрительно оглянулся на него один из подручных, успевший содрать с головы, — клочьями, приблизительно до середины шеи, — слой защитной массы. — Недоволен чем?

— Зу-убы, — оскалился во все тридцать два белоснежных Майкл, — как понервничаю, так ломить начинают, не знаю, куда и деваться… Вот веришь — нет, — к каким только врачам не показывался, какие только рентгены не делал, все говорят, что все нормально, а мне — хоть плачь…

— Не ссы, — презрительно скривился его собеседник, — все там будем. Причем ждать не замучаешься. — А потом осведомился деловым тоном. — Тебе, может, герыча? Самое то, — от зубов-то.

— Да нет, я как-нибудь того… Сам перемогусь.

— И то верно. Здоровей будешь, хоть и не надолго. А то гляди?