Неожиданно для себя принцесса Мангупа и Зихии оказалась в этой войне с трофеем в виде североафриканской колонии с двумя городами и портом. Именно принцесса Зихии и ее наследники, из так называемых ненаследных детей династии. Почему наследники из ненаследников? Все просто и сложно одновременно.

Как удержать в подчинении клановые объединения с сильной военной силой или еще какими-то значимыми особенностями разных национальностей и вероисповеданий? Для этого и создавался институт взятия под контроль верхушки клана с помощью родственных связей.

К примеру, сын рабыни и князя Святослава – Владимир, получив вначале отказ от красавицы Рогнеды, «берет Полоцк на копье» (будущую Белоруссию) и силой заставляет Рогнеду стать женой, как и многих до этого других жен, после чего оставляет там княжить ее людей. В последующем это княжество становится наследственным княжеством детей Рогнеды и Владимира, без права наследования великокняжеского престола в Киеве, который принадлежит только его главному наследнику.

Так через родственные связи обеспечивался контроль над покоренными территориями.

Для этого Владимиру пришлось завести настоящий гарем, утверждая свое влияние в Киевской Руси, который отнюдь не исчез после того, как он взял в жены византийскую принцессу и крестил Русь.

Примерно так же должно было происходить в Причерноморье. Первый сын наследника царя зихов всегда занимал место и трон своего отца и деда, но и дети от жен других династий и родов не были с матерями обижены, их дети в первую очередь получали право на наследство по материнской линии. Так, благородные невесты получали благородных женихов, из-за непрерывных войн бывших настоящим дефицитом. При потере наследников по мужской линии из клана невесты трон получали наследники по женской линии, из ее младших сыновей, с поддержкой рода мужа принцессы.

Над городом и крепостью Табарка уже в августе с гордостью развевался флаг Феодоритов и владетелей Мангупа, сообщая миру о том, что эта территория относится к владениям Феодоритов.

В случае с вассалом принцессы Мангупа захваченная им территория становилась землей и владениями ее, и только ее детей, личной собственностью в этой династии.

Поэтому гаремы во дворцах султанов и прочих владетелей, конечно, были иногда раздираемы борьбой за старший трон, но никак не конкурировали внутри за наследство личных кланов и тронов наследственных владений. «Вассал моего вассала не мой вассал» – даже в гаремах этот принцип был свят.

С пленным адмиралом и галерами предстал перед очами капудан-пашой Улуг-Али, а с ключами от генуэзского города и крепости Табарка и сводным сыном оказался на аудиенции у принцессы Халии.