Внутри пристройка была оборудован под штаб, также были устроены спальные места. Видимо, засиживаясь до темна, ребята устраивались здесь на ночь.

Ребята скромно сидели за столом, не задавая никаких вопросов. Видно было, что верховодила здесь Лена. Я развязал свой рюкзак, достал свёрток с Лискиной одеждой, и смену белья для себя.

Переглянувшись с ребятами, пошёл в избу. Там, возле большой русской печки, Лена с бабушкой уже наполняли корыто из оцинкованной жести, которое стояло на небольшом возвышении.

- Раздевайся, и залазь, - скомандовала бабушка, а Лена вышла в горницу, - только смотри, не упади. Мне тяжело наклоняться.

Я скинул одежонку и залез в большое для меня корыто. Ух, как загорелись царапины!

Бабушка начала намыливать мне голову каким-то неизвестным мне жидким мылом. Не иначе, как сама варила. Потом взяла жёсткую мочалку и начала немилосердно ею меня тереть, немного пощадив исцарапанные места. Я терпел. Мыла бабка довольно жёстко. Взяла кисти рук и оттёрла их щёткой, как будто там ещё была видна кровь. Увидела остатки лака на ноготочках, и буркнула что-то под нос. Тщательно вымыла лицо. Потом поставила на ноги и сполоснула чистой водой.

- Лена! – позвала она, - Принеси полотенце и мазь!

Из горницы вышла девочка с полотенцем, без тени смущения начала помогать бабушке.

- Смазывай царапины, - сказала бабушка девочке, - не перепутала мазь?

- Что ты, ба?! – Здесь же написано: «от ран и ссадин».

- Умница, Леночка, смазывай раны и ссадины., - Девочка начала смазывать мои многочисленные царапины, я ожидал, что будет жечь, как от йода, а на самом деле боль от мази сразу стихала.

- Ну, всё, одевайся, - сказала бабушка, внимательно наблюдающая за внучкой.

Я надел маечку с трусиками, хотел ещё шорты, но бабушка не позволила:

- Оставь, постираю,. А ты садись за стол, Лена сейчас накроет. И позови ребят, Лена, поужинаете вместе, потом поможете мальчику на печь взобраться.

- Хорошо, ба! – кротко ответила Лена, выставляя на стол большие тарелки. Потом она, ухватом, вынула из печи горшок с щами, разлила половником по тарелкам.

- Интересно… - произнесла бабушка, развернув узел с девчачьей одеждой.

- Это моё… - покраснел я.

- Как, твоё? – удивилась Лена, недоверчиво глядя на меня.

- Сестры моей. Она погибла, а я, в память о ней, иногда ношу её одежду.

- Откуда здесь пятна крови? – спросила бабушка. Я вздохнул, и опустил голову.