– Всем! Всем! Всем!!! Говорит Радио Романовской России РРР! Северный Полюс покорен!!! – он повторил это сообщение раз 10, а потом переключил передатчик на нескончаемое повторение – R R R R R …..

– Как думаешь, Андрюх, нас кто-нибудь услышит? – спросил Михаил.

– Обязательно услышат! Северное сияние совсем не изучено, но оно порою проталкивает радиоволны на немыслимые расстояния. Это я точно знаю. И не спрашивай откуда, – ответил я.

* * *

Когда на авианосце получили наш радиосигнал, то продублировали его дальше на большую Землю и в Питер. Мы ещё были на Полюсе, а уже все радиостанции мира знали на какой волне ловить наши позывные. Но надо было поторапливаться. Полярный день, хоть и длиннее обычного, но была ещё только ранняя весна и близились сумерки. Патрикеев сел ко мне в кабину, Николай к Валере, а Михаил, как безлошадный приютился у Владимира Аверьянова. Взлетали по своим же следам. Ветра не было, но и машины были облегчены от груза и половины топлива. Встал вопрос – с каким курсом лететь обратно? Ведь с Полюса, куда не поверни – всюду Юг. Прошлись ещё раз над нашей вышкой и полосой. Раз мы садились с прямой, то и обратно надо лететь с тем же курсом, но наоборот. Через несколько часов полёта стало совсем темно, но авианосец встречал нас всеми огнями своих прожекторов. Топливо было израсходовано почти всё. Машины облегчены от груза и посадка не составила труда. Про радость встречи говорить не буду. Адмирала Макарова аж пробило на слезу – сбылась его заветная мечта. Сколько было выпито за ту ночь, точно сказать не берусь. Но на следующий день проспали до обеда. Надо было разворачивать авианосец обратно и ледокол «Ермак» обкалывал лёд вокруг нашей махины. Баклагин взлетел после обеда разведать ледовую обстановку. Скоро должен был уже вернуться. Мы заметили с мостика его самолет. Он приближался на небольшой высоте, но в бинокль можно было видеть его как кляксу в небе весьма четко. Но вдруг его самолет сделал резкий круг, клюнул носом и исчез за торосами. Мы пристально наблюдали, что же будет? Взрыва не последовало. Значит, есть шансы, что жив. Стали снаряжать спасателей на аэросанях. Но надобность в этом отпала уже минут через 20. Самолёт Баклагина опять показался в воздухе, взлетев из-за нагромождения торосов. Мы с нетерпением встречали его на палубе. Он мастерски приземлился, зарулил поближе к мостику, заглушил двигатели и громко закричал:

– Доктора сюда! Доктора.!!!

– Неужто ранен? – выкрикнул Михаил и мы побежали к самолёту. А корнет тем временем, как ни в чем не бывало, выпрыгнул из кабины, постучал унтом о колесо шасси и стал открывать грузовой бомболюк сбоку. Каково же было наше удивление, когда санитары уложили на носилки тело обмороженного человека в меховой одежде и замотанного шарфом поверх шапки.