– Куда угодно. Если у тебя получится вернуться, то возвращайся.

– Куда мне надо вернуться?

– Обратно в свой мир. Твои друзья вчера говорили правду. Ты пришел из другого мира.

– Они шутили.

Она вновь украдкой взглянула по сторонам, потом достала из сумочки сигарету и закурила.

– Ты куришь?

– Редко. Когда нервничаю. Я редко нервничаю. Профессиональные корреспонденты должны всегда сохранять спокойствие, но это не всегда у меня получается, особенно сейчас. Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Но если ты промедлишь, то тебе будет очень плохо.

– Почему?

– Потому, что у тебя здесь нет прошлого.

– С чего ты взяла?

– Я профессиональный корреспондент. У меня связи. Я умею добывать информацию и навела справки о тебе по своим каналам. У тебя здесь нет никого.

– И что с того?

– А с того, что если бы ты был незаметным рядовым гражданином, то и ничего страшного, но ты стал очень известным. А на всех известных людей здесь в спецорганах заводят досье, где собирается полная информация о человеке от его рождения до сего дня. Где он учился, где работал. Собирается информация об его родственниках, о его дедушках, бабушках и даже прабабушках. Понял?

– Понял.

– Ничего ты не понял, – Жанна постучала легонько мне по лбу пальцем. – У тебя здесь никого нет. Понял? Они это быстро вычислят, и все.

– Что все?

А, то, что ты возник здесь неизвестно откуда, да еще тебя поймали на секретном заводе. Они признают тебя шпионом и расстреляют.

– Ну, ты и скажешь. Мое сердце предано делу Партии и народа, – торжественно заявил я. – Мне поверят, что я не шпион. И кроме того меня лично наградил сам товарищ Жуков. Я нахожусь под его покровительством.

– Жуков – это марионетка, – невесело усмехнулась Жанна. – Здесь работает система, безжалостная, как машина. Жукову сообщат, что ты шпион, который пытался проникнуть в ряды высшего руководства страны, и Жуков лично подпишет приказ о твоем расстреле. И вообще, здесь не верят никому. Здесь даже на самого Жукова есть досье.

– Извини, но мне пора, – я крутанул головой по сторонам. Василисы с компанией не было видно. Пока мы беседовали, они успели куда-то запропаститься. И где их теперь искать?