Численность бригады выросла до шести тысяч солдат и офицеров, количество грузовиков и легковушек перевалило за две сотни, а самолёты, как всё чаще называли по-русски аэропланы, удалось сгруппировать в Сводный воздушный дивизион из десяти авиаотрядов — где по шесть, где по десятку аппаратов в отряде.

«Ильюшек» собрали отдельно — в эскадру воздушных кораблей.

А ровно через месяц после наступления Красной армии, 15 июня, удалось связаться по телеграфу с Харьковом, со штабом Добровольческой армии.

После взаимных проверок последовали взаимные поздравления, Авинов в лучших советских традициях передал «отчёт о проделанной работе» и получил приказ: живьём брать Троцкого.

17 июня личный бронепоезд «Предреввоенсовета» должен был проследовать через Орёл.

Засаду решили устроить на том участке железной дороги между Брянском и Орлом, что находился неподалёку от села Апраксино.

В этом месте почвы лежали худые, песчистые, ни единого дубка не видать, сплошь сосны.

Пушки 42-линейки подкатили чуть ли не к самой дороге, спрятав за густой порослью. Свои места заняли и Т-13, и броневики.

В двух местах под рельсами заложили мины и стали дожидаться передвижной резиденции Льва Давидовича…

…Кирилл прохаживался между деревьями, сдерживая себя, нарочито медленно переставляя ноги, вдыхая свежий воздух, отдающий смолой и хвоей.

Он раз за разом прокручивал в голове план захвата и не находил в нём явной слабины. Должно вроде сработать…

Тут прибежал Юнус.

— Сердар, — взволнованно заговорил он, — Ахмед сообщил: едут!

— Ага!

Сердце у Авинова забилось чаще. Начинается!

— Всем приготовиться! — прокричал он. — Юнус, передай капитану Тихменёву, чтоб выводил паровоз!

— Есть!

И снова потянулось ожидание. Ненадолго, правда.

Вскоре слева, со стороны Орла, послышалось астматическое сипение, завиднелся султан клубившегося дыма — это команда Тихменёва выводила из тупика старенький паровоз.